Очерк I. ДРЕВНЕЙШЕЕ ПРОШЛОЕ КОМИ КРАЯ
Палеолит (древнекаменный век)
Древнейшие люди на земле появились в эпоху, называемую геологами плейстоценом. Плейстоцен, который начался около семисот тысяч лет тому назад и закончился около двенадцати-пятнадцати тысяч лет назад, - это время великих материковых оледенений и появления человека. Ледники покрывали громадные территории гор и равнин Европы, Азии, Северной Америки и Антарктиды. Причины наступления ледников ученые видят в увеличении количества осадков. В связи с этим из центра ледников - Субарктики - гор Севера Европы и Америки они стали сползать на юг, превратив обширные пространства (до тридцати процентов суши) в ледяную пустыню. В то же время усилилось развитие горных ледников в Пиренеях, Альпах, на Кавказе, Алтае, Гималаях, которые также пришли в движение, спустившись в прилегающие районы. По окраинам этой безжизненной ледниковой пустыни располагались заболоченные равнины и тундры, переходившие в холодные степи и лесостепь.
Ледниковая эпоха - очень длительная. В её развитии выделяется ряд ледниковых периодов и периодов межледниковья, на протяжении которых климат довольно резко менялся. В период максимального оледенения ледники доходили до района Львова и образовывали два языка: первый продвигался южнее Киева, почти до Днепропетровска, второй - примерно до широты Твери.
Максимальные оледенения не совпадали с максимумом холода. Так, в период максимального оледенения климат был холоднее, чем в межледниковье, но относительно мягкий. В это время вымерли или частично переселились на юг гиппопотамы, теплолюбивые виды слонов и носорогов. Их место заняли приспособленные к холодному климату мамонты и шерстистые носороги. Были широко распространены дикие лошади, бизоны (зубры), первобытные быки (туры) и пещерные хищники: пещерный медведь, пещерный лев, пещерная гиена. Вблизи края ледника встречались северный олень, мускусный овцебык, песец.
В период последнего оледенения Европы площадь, занятая ледниками, была меньше, чем в предыдущей. Льдами был покрыт Скандинавский полуостров, Северо-Запад Европейской части России, юг Прибалтики и север Англии. Однако климат в это время был гораздо более суровым. На огромных просторах простирались тундры и холодные степи с островами северного леса, в которых обитали северные олени, дикие лошади, бизоны, туры, а также мамонты. В этот период мамонты проникали вплоть до территории, занимаемой ныне Римом.
Палеолитические люди на протяжении плейстоцена заселили обширные пространства Старого и Нового Света. Первобытный человек продвигался на север в периоды межледниковья, которые отличались большими климатическими изменениями.
Проблема первоначального освоения первобытным человеком Севера является одной из самых важных и интересных. Когда древние люди впервые появляются на Европейском Северо-Востоке? Где находилась их прародина? Ведь общеизвестно, что территория нашей Республики, Север в целом не являлись местом антропогенеза (формирования человека), хотя есть гипотеза об арктической прародине человечества, разработанная сибирским археологом Молчановым. И все-таки это предположение кажется маловероятным.
До начала шестидесятых годов нашего столетия большинство исследователей полагало, что в эпоху палеолита, в ледниковую эпоху Север представлял собой безлюдную пустыню. И только немногие ученые верили в возможность открытия стоянок в высоких широтах. К таким исследователям относится видный советский археолог Замятин, который был уверен в том, что древние люди уже в эпоху палеолита достигали побережья Ледовитого океана. Он обращал внимание исследователей на находки костей плейстоценовых животных - мамонта, шерстистого носорога, диких лошадей и других, которые были современниками древнейших людей.
Предсказание Замятина оказалось пророческим. В тысяча девятьсот пятьдесят девятом году Коми филиалом АН СССР (ныне Коми научный центр Уральского отделения Российской Академии наук) был организован Печорский археологический отряд, бессменным руководителем которого вплоть до трагической кончины в тысяча девятьсот семьдесят втором году был видный археолог Канивец. Он совместно с геологом Гуслицером в тысяча девятьсот шестидесятом году начал поиски палеолитических памятников на Печоре.
Первым объектом раскопок была избрана Медвежья пещера, находящаяся на верхней Печоре. Именно здесь было сделано сенсационное открытие - найдены следы обитания палеолитического человека. Раскопки продолжались в течение трех лет (тысяча девятьсот шестидесятого-тысяча девятьсот шестьдесят второго годов). Медвежья пещера является самой крупной из известных на Печорском Урале - общая длина доступных осмотру ходов составляет четыреста восемьдесят метров. Она имеет очень древний, доледниковый возраст.
В слое, который относится ко времени посещения пещеры древним человеком, найдено огромное количество костей, принадлежащих вымершим плейстоценовым (мамонту, волосатому носорогу, пещерному медведю, тигрольву) или необитающим сейчас на Севере животным (овцебыку, лошади, зубру, сайге и другим). По остаткам костей животных, данным спорово-пыльцевого анализа, ученые восстановили климат того времени, когда древний человек обитал в пещере. Тогда на Печоре была развитая лесная растительность, но покров леса не был сплошным - существовали обширные открытые пространства, по которым бродили лошади, сайга и другие животные степей. Климат был несколько суровее современного, зима малоснежная, климат континентальней.
Основной охотничьей добычей первобытного человека, обитавшего в Медвежьей пещере, был северный олень. Канивец полагал, что пещера служила лагерем охотников за северным оленем. Следы жилища не найдены, но ученые предполагают, что обитатели пещеры укрывались от холода и голода под каким-то навесом или закрытым жилищем, для сооружения которого использовались рога северного оленя, принесенные в грот человеком.
В культурном слое пещеры найдено более семисот предметов, обработанных человеком. Весь кремень местного происхождения. Судя по большому количеству отходов производства, в Медвежьей пещере существовала своеобразная мастерская по обработке кремня. Только пятьдесят восемь предметов из раскопок первых лет имеют форму законченных изделий или следы употребления в работе.
Орудия обработки кремня представлены отбойником, отжимником и семью ретушерами. Найдены нуклеусы (ядрища, с которых скалывались отщепы), пластины и пластинчатые отщепы. Среди орудий труда выделяются ножи из кремневых плиток. Обитатели пещеры пользовались также режущими орудиями с составными лезвиями из кремневых вкладышей в виде ножевидных пластин. Наиболее многочисленную группу составляют орудия, применявшиеся для скобления: скребла или скобели, скребки. Многие из них использовались для обработки дерева и кости. Медвежья пещера использовалась для жилья довольно продолжительное время. Обитатели грота производили на месте обработку кремня и в этом же районе добывали сырье для орудий.
Медвежья пещера была первой палеолитической стоянкой, расположенной выше шестидесяти двух градусов северной широты. Это открытие показало, что люди эпохи верхнего палеолита заселяли не только умеренную полосу Европы, но и ее субарктическую зону. Канивец писал: «Теперь не приходится сомневаться, что, продвигаясь вслед за стадами северных оленей, лошадей, мускусных овцебыков и других крупных животных, охотники эпохи палеолита достигли древнего побережья Ледовитого океана». Его прогнозы оказались пророческими. В тысяча девятьсот шестьдесят третьем году началось исследование второго палеолитического памятника на Печоре - стоянки Бызовая. Еще в начале двадцатого века на правом берегу Печоры, в двух километрах восточнее деревни Бызовая местное население находило кости крупных ископаемых животных. В течение пяти лет (с тысяча девятьсот шестьдесят четвертого по тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год) на Бызовской стоянке проводились раскопки. За время раскопок собрано более трех тысяч костей плейстоценовых животных: мамонта, волосатого носорога, мускусного овцебыка, лошади, северного оленя, волка и медведя. В отличие от стоянки в Медвежьей пещере на Бызовской абсолютное большинство костей принадлежит мамонту (девяносто девять целых одна десятая процента). Пол и возраст животных различны: есть и молодые, и старые особи. Мамонты, судя по костям, были довольно крупные. Павлов предполагает, что здесь было кладбище мамонтов.
Кроме костей животных на стоянке найдены каменные предметы: сто тридцать - из кремня и кремнистых пород, а также кварцита, базальта, роговиков и сланца. Более половины каменных изделий составляют орудия труда. Среди них выделяются бифасы - крупные орудия из кремня и кремнистой породы, которые служили преимущественно ножами и применялись для разделки охотничьей добычи. Они могли служить и наконечниками, и скребками, и остриями. Большую группу орудий составляют скребки. Кроме того, найдены наконечники, острия, проколки, режущие орудия, резец, пилообразное орудие и другие. Возраст Бызовской стоянки - двадцать пять-двадцать девять тысяч лет. Ученые полагают, что стоянка представляла собой промысловый лагерь охотников.
Исследования палеолитических памятников были продолжены только в восьмидесятые годы археологом Павловым. В последнее десятилетие им были сделаны открытия, представляющие выдающийся научный интерес. Прежде всего, были продолжены раскопки Медвежьей пещеры и Бызовской стоянки, которые дали новые важные материалы. Кроме того, открыты новые стоянки: Навес Студеный (верховье Печоры), Уньинская пещера (на реке Унье, притоке Печоры), Мамонтова Курья (Интинский район), а также Пымва-шор (Воркутинский район Республики Коми).
При раскопках Медвежьей пещеры в тысяча девятьсот восемьдесят втором-тысяча девятьсот восемьдесят четвертом годах Павловым совместно с Гуслицером уточнен возраст Медвежьей пещеры, которая датируется тридцатью-двадцатью восемью тысячами лет назад. Установлено, что в это время верхняя Печора входила в зону тундры. Найдено семьсот восемьдесят каменных изделий, в том числе крупные скребла, скребки, проколка, а также костяные изделия.
В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году недалеко от Медвежьей пещеры открыто еще одно палеолитическое местонахождение у навеса Студеный. В тысяча девятьсот восемьдесят третьем-тысяча девятьсот восемьдесят пятом годах проводились раскопки на стоянке Бызовская, на которой выделено два культурных горизонта. Среди находок верхнего горизонта выделяются листовидный двустороннеобработанный наконечник, скребки, скребла, острия и проколки, в том числе игловидное острие, бифасы. Во втором культурном горизонте также найдены скребла, бифасы, плоские нуклеусы и другие, но по технологии изготовления они древнее предыдущих.
Среди других открытий особый научный интерес представляет находка на стоянке Мамонтова Курья бивня мамонта, украшенного насечками, нанесенными в строгом ритмическом порядке. Какую информацию хотел передать нам наш далекий предок? Пока неясно. Бесспорно одно - они имеют глубокую смысловую нагрузку. Это древнее письмо, дошедшее до нас из глубины тысячелетий.
Все известные пока памятники на территории Республики Коми относятся к верхнему палеолиту, от тридцати пяти тысяч лет и позже. Однако есть все основания предполагать, что Европейский Северо-Восток был заселен значительно раньше - в эпоху нижнего палеолита. В соседнем Прикамье, на берегу реки Чусовой, Павловым и Гуслицером открыта и исследована многослойная палеолитическая стоянка в гроте «Большой глухой», нижний слой которого датируется временем около трехсот тысяч лет. В нем найдены грубые примитивные каменные орудия (чопперы), отщепы, осколки из кварцитопесчаника и другие. Чоппер - это грубое рубящее орудие из куска голыша или толстого отщепа камня, выпуклый или прямой рубящий рабочий край которого сформирован оббивкой лишь с одной поверхности. Форма чоппера - неправильная, иногда несколько приближается к овальной.
Они не были приспособлены для скрепления с рукояткой, а употреблялись будучи просто захваченными рукой, в качестве универсальных рубящих и режущих орудий. Ими могли обрабатывать дерево, убивать животных или расчленять их туши, пользоваться как оружием. Найденные в нижнем слое грота «Большой глухой» изделия залегали в слое вместе с многочисленными костями пещерного медведя и северного оленя. Кроме того, из этого слоя происходят кости пещерного льва, песца, волка, северного оленя, зайца и других. Климат в то время был несколько холоднее современного, в этой ныне таежной зоне господствовала лесотундра и тундра. Эти и другие нижнепалеолитические памятники, исследованные в бассейне Камы, позволяют считать, что уже на ранних этапах своего развития первобытный человек проникал далеко на Север. Так, у поселка Харута (граница Архангельской области и Республики Коми) были найдены древние каменные изделия вместе с костями трогонтариевого слона, который обитал на Земле около трехсот тысяч лет тому назад. Вероятнее всего, таков же возраст и каменных изделий, обнаруженных у поселка Харута.
Таким образом, первоначальное освоение Европейского Северо-Востока произошло в нижнем палеолите, не менее трехсот тысяч лет тому назад. Откуда пришли на Север первобытные люди? Это сложный вопрос и для его решения необходимы новые материалы. Канивец предполагал, что первоначальное заселение Европейского Северо-Востока происходило со стороны Поволжья и Прикамья, и исходной (или промежуточной) была территория Северного Кавказа и Закавказья. В позднем палеолите, по его мнению, было две волны заселения: первая шла с юго-запада, из средней полосы Русской равнины, вторая - из Сибири. Новые материалы, полученные Павловым в последнее десятилетие, позволили ему уточнить некоторые положения гипотезы Канивца. Он полагает, что возможными исходными территориями первоначального заселения Европейского Северо-Востока могли быть Сибирь, Казахстан или южная часть Русской равнины. Для окончательного решения этого вопроса имеющихся материалов недостаточно.
Более определенно решается проблема освоения первобытным человеком северных широт в эпоху верхнего палеолита. Известные на Печоре памятники этой эпохи разнородны в культурном отношении. Медвежья пещера близка стоянкам Алтая (датируется от тридцати-двадцати восьми тысяч лет). Бызовская обнаруживает наибольшую близость памятникам центра Южнорусской равнины (костенковско-стрелецкой культуры), возраст которых устанавливается в двадцать девять-двадцать пять тысяч лет. Чрезвычайно любопытно, что Бызовская стоянка входит в обширную общность близких по культуре верхнепалеолитических памятников, охватывающую не только Русскую равнину, но и области Центральной Европы. Это означает, что в культуре первобытных людей, живших на Печоре, с одной стороны, и в Центральной Европе, с другой, обнаруживается ряд общих черт. Каким образом возникла эта общность? Наиболее вероятно предположение, что в результате очень длительной постепенной миграции населения.
Каков был образ жизни первобытных людей? Главным источником их существования была охота на мамонтов, лошадей, северного оленя, бизона, пещерного медведя и многих других животных. Огромное влияние на хозяйственный уклад первобытных людей оказывал климат, особенно на ранних этапах их существования, до тех пор, пока люди не овладели огнем и не научились строить утепленные жилища, изготовлять одежду. Только с появлением этих важнейших достижений в материальной культуре человек мог проникнуть в приполярные широты. В зимнее время древний человек не мог обходиться без теплой одежды и зимних жилищ даже в умеренных широтах, тем более на Севере.
Для укрытия от ветра, непогоды использовались пещеры, ложбины, балки, но наряду с этим сооружались зимние утепленные жилища. Особенно большие успехи были достигнуты в эпоху верхнего палеолита, когда сформировался «Homo sapiens» (человек разумный). Именно в эту эпоху формируется охотничье-рыболовческий уклад хозяйства, появляются долговременные жилища. Высокие технические достижения эпохи верхнего палеолита позволили верхнепалеолитическим людям совершать неоднократные миграции и значительные переселения, приспосабливаться к самым разнообразным климатическим и ландшафтным условиям. И, наконец, к этой эпохе восходит формирование духовной культуры человека, того, что коренным образом отличает его от животного мира. В верхнем палеолите возникает искусство. Почти одновременно появляются живопись, скульптура, гравюра, орнамент. Есть свидетельства существования музыкальных инструментов и танцев. В эту эпоху появляются верования, сложные магические обряды, попытки объяснить мир. Учеными убедительно обосновано и доказано, что палеолитические люди накопили большой объем рациональных знаний в области математики (знакомство со счетом), астрономии (знание календаря), медицины, химии, биологии и так далее. Словом, фундамент всей дальнейшей человеческой культуры был заложен именно в эпоху палеолита.
Мезолит (VII-V тысячелетия до нашей эры)
Мезолит (среднекаменный век) - очень важная эпоха в истории человеческого общества. Начало ее ознаменовано наступлением новой геологической эпохи (голоцена), которая продолжается и по сей день. Одним из самых важных явлений этой эпохи стало отступление ледников. На территории земли постепенно сформировался современный растительный и животный мир. Человек расселяется по всей территории земли.
Эпохальные изменения в природной среде привели к перестройке всего жизненного уклада древнего населения. Загонная коллективная охота на крупных стадных животных в связи с их исчезновением сменилась индивидуальной охотой на более мелких и подвижных животных. Резко усилилась роль рыболовства, которое для северных племен играло примерно ту же роль, что земледелие для южных - оно являлось фактором оседлости. В мезолите в южных районах наблюдаются первые попытки одомашнивания диких животных и культивирование диких злаков, что было обусловлено кризисом природных ресурсов.
Иная ситуация складывалась на Севере. Огромные просторы тайги с ее богатейшими лесами, реками, озерами создавали благоприятные условия для охотничье-рыболовческого хозяйства, которое начиная с этого времени на многие тысячелетия становится главным источником существования древних людей Севера. Мезолитических стоянок известно значительно больше, чем палеолитических, во всех районах земного шара. На территории нашей Республики их более ста. Они располагаются по берегам рек и озер, на боровых террасах и даже в поймах рек. Существовали и кратковременные стоянки, и места более длительного обитания. Известны и жилища этой эпохи - наземные (вероятно, временные, летние) и углубленные в землю землянки (зимние).
Важнейшим техническим достижением этой эпохи является изобретение лука и стрел. Хотя они появляются еще в эпоху позднего (или верхнего) палеолита, но широкое распространение получают только в мезолите, так же как и сложные составные орудия. Основу их составляют дерево или кость, в пазы которых вставлялись мелкие ножевидные пластины. Эта техника скалывания мелких ножевидных пластин (тонких и узких) получила название микролитической (микрос - маленький, литос - камень). На мезолитических памятниках Европейского Северо-Востока микролитические пластинки и изделия из них составляют абсолютное большинство. Это - скребки, скобели, проколки, резцы. Изредка встречаются и наконечники стрел на пластинах.
Наряду с микролитами в таежной зоне Европейской части России получили распространение и макролиты - крупные рубящие орудия, которые обычно изготовляли из кварцита (топоры). Для изготовления рубящих орудий использовали плоские осколки валунов. Однако крупные макролитические орудия на мезолитических памятниках встречаются редко. Абсолютное большинство изделий изготовлено техникой отжима ножевидных пластин. Основная масса орудий была вкладышевой. Ножевидные пластины снимались с ядрищ, которые называются нуклеусами. Нуклеусы имели конусовидную или карандашевидную форму. Для получения нуклеуса у кремневого желвака отбивалась грубая корка, затем на образовавшемся куске кремня ударами подготавливалась треугольная площадка, а перпендикулярно ей другая, служившая затем отжимной (верхней) площадкой нуклеуса, с которой и снимались трехгранные ножевидные пластины.
Составные орудия представляли собой кинжалы, наконечники стрел и копий. Вкладышами служили мелкие пластинки, имеющие ретушь - на краях, углах и концах и так далее. Наряду с составными в мезолите существовали и цельные орудия из кремня - пластины с резцовыми сколами, служившие резцами, инструментами для обработки костей, а также скребки, ножи, острия - проколки, отжимники или ретушеры.
Мезолитические стоянки известны в бассейне Печоры, Вычегды, в Большеземельской тундре. Особый интерес среди них представляет первый Висский торфяник, расположенный возле деревни Синдор Княжпогостского района Республики Коми. В первом Висском торфянике наряду с обычными для мезолита кремневыми изделиями (отщепами с ретушью, скребками, нуклеусами, резцами, призматическими пластинами) найдены четыре шлифованных топора, а также более ста двадцати изделий из растительных материалов (дерева, коры, травы): луки, дугообразные рукоятки, лыжи, полозья саней, весло, обруч, диск, фрагменты рыболовных снастей и другие. Двенадцать из найденных деревянных изделий орнаментировано зигзагами, насечками, косой сеткой, V-образными фигурами и косыми крестами.
Среди изделий из дерева - охотничьи луки, дугообразные рукоятки орудий, полозья саней, лыжи, вилка, диск с отверстием, обручи, лопаточка и другие. Особый интерес среди них представляют пять охотничьих луков, из которых один целый. Вот как описывает этот лук исследователь Висских поселений Буров. «Все луки вырезаны из стволов небольших деревьев или из веток со снятой корой. Целый лук представляет собой дугообразное изделие длиной сто двадцать девять целых пять десятых сантиметров и максимальной шириной четыре целых восемь десятых сантиметра. Один конец его массивнее другого. Лук почти на всем протяжении имеет линзовидное сечение (внутренняя сторона выпуклая) и только более тонкий конец его пятигранный, завершается рельефным выступом и снабжен отверстием для прикрепления тетивы. Противоположный конец лука для той же цели имеет с внутренней стороны поперечный дугообразный желобок. В средней части хорошо выражена выемка для стрел. Конец с отверстием орнаментирован с внутренней и внешней стороны поперечными зигзагами».
Полозья саней изготовлены из древесины хвойных и лиственных пород (береза). Они имели ширину двенадцать-восемнадцать сантиметров, были снабжены сверху невысоким плоским бортиком по одному из краев; по краям наблюдалась пара отверстий. Судя по одному из обломков полозьев длиной сто восемьдесят пять сантиметров, сани были довольно длинные. Буровым выполнена реконструкция высоких саней. Одни были бескопыльные, двухполозные, асимметричные. При помощи ремней, пропущенных через отверстия, концы двух полозьев скреплялись друг с другом таким образом, что внешние края их становились несколько приподнятыми. Груз к таким саням надо было привязывать. Сани другого типа также бескопыльные, плоские, скрепленные из двух полозьев-досок с бортиками по внешнему краю. У заднего конца полозьев и в средней части были отверстия. Передняя пара отверстий на полозьях служила, очевидно, для привязывания ремня, при помощи которого человек тащил сани за собой, а остальные использовались для закрепления поперечных соединительных брусков.
Но особый интерес среди висских деревянных изделий представляет лыжа. Передний возвышающийся конец ее оснащен снизу скошенным назад выступом, оформленным в виде головы лося. Этот выступ, опущенный ниже плоскости скольжения, имел прежде всего практическое значение: он выполнял роль тормоза (препятствуя обратному движению лыжи) и стабилизатора. Одновременно, скульптура лося выполняла и ритуальные магические функции, обусловленные важным местом лося среди объектов охоты мезолитических охотников.
Судя по данным радиоуглеродного анализа, первый Висский торфяник датируется седьмым - концом шестого тысячелетия до нашей эры. Следовательно, уже в седьмом-шестом тысячелетии до нашей эры мезолитическое население Европейского Северо-Востока освоило технику выделки каменных шлифованных орудий, оно достигло высокого мастерства в обработке дерева, бересты. И, наконец, уже в это время местное население было знакомо с простейшими средствами передвижения и перевозки (лыжи, сани и лодки).
Какова этнокультурная история региона в рассматриваемую эпоху? Буров, один из исследователей мезолита Европейского Северо-Востока, полагал, что первый Висский торфяник тяготеет к культурам балтийского круга, а более поздние памятники - пятого тысячелетия до нашей эры относятся к камско-вычегодско-печорскому мезолиту южного происхождения. На современном уровне знаний представляется, что среди мезолитического населения Европейского Северо-Востока были прежде всего потомки верхнепалеолитического местного населения.
Нет сомнений и в том, что в эпоху мезолита существовали тесные контакты между населением Вычегодского и Камского бассейнов. Однако, как считает ленинградский археолог Верещагина, «предположение о возможном расселении мезолитических племен в Вычегодский край через бассейн Камы было бы весьма поспешным». Она полагает, что вычегодские, печорские и тундровые мезолитические памятники обнаруживают большую близость с волго-окским. Более вероятным представляется предположение о продвижении в позднем мезолите населения из Верхнего Поволжья через Северную Двину в бассейны Вычегды и Печоры, а оттуда в Большеземельскую тундру.
Трудно определить этническую принадлежность этого населения, хотя следует отметить, что именно к этой эпохе многие исследователи относят формирование крупных языковых семей, в том числе уральской, в состав которой входят предки современных самодийцев (ненцев, энцев, нганасан и селькупов) и финно-угров (прибалтийских, волжских, пермских финнов и венгров, хантов и манси). Однако нет никаких убедительных оснований для отождествления мезолитического населения Европейского Северо-Востока с уральцами.
Неолит (новокаменный век)
Эпоха мезолита сменяется неолитом. Это последняя, заключительная стадия в развитии каменного века и исключительно важная в истории человечества. Своеобразие ее заключается в том, что, с одной стороны, это еще каменный век, и все достижения в области производства уходят корнями в предыдущую эпоху. С другой стороны, именно в эту эпоху резко усилилась активная реакция человека на природные изменения, что сыграло важную роль в дальнейшем интенсивном развитии человечества. В неолите вся пригодная для обитания территория Земли была освоена. Однако, как и в настоящее время, природно-климатические условия на территории земного шара отличались большим разнообразием. Они наложили отпечаток на характер материальной культуры. И, пожалуй, самое главное - в эпоху неолита различная природная среда разграничила направление хозяйственной деятельности. В южных районах произошел массовый переход к производящим формам хозяйства - земледелию и скотоводству.
«Переход к производству пищи, сознательному выращиванию съедобных растений, особенно злаковых, и приручению, разведению и отбору животных явился экономической революцией, величайшей в истории человечества после того, как человек овладел искусством добывать огонь, - писал выдающийся английский археолог Чайлд. - Она открыла людям возможность прибегать к более богатому и надежному источнику пищи, который находился теперь под собственным контролем человека, представляя ему почти беспредельные возможности и требуя от него взамен лишь приложения сил». В науке это событие называют неолитической революцией. Она началась ранее всего на Ближнем Востоке (Ирак, Турция) около девять тысяч пятисотого года до нашей эры (еще в эпоху мезолита) и закончилась около шесть тысяч пятисотого года до нашей эры.
Переход к земледелию и скотоводству на Ближнем Востоке был обусловлен прежде всего благоприятными природно-климатическими условиями (наличие диких злаковых растений, животных, которых можно было приручить). Раннеземледельческие неолитические культуры известны в Средней Азии, на Кавказе, в Северном Причерноморье. Чайлд считает, что земледелие распространилось от Ирана до Швеции и Британии всего за пятьсот лет. В неолите большая часть Европы познакомилась с земледелием. В то же время на огромной территории, занятой лесной и тундровой зоной, основными занятиями населения оставались охота и рыболовство.
Различное направление хозяйственной деятельности обусловило и различия в технике изготовления и главное - наборе соответствующих орудий труда. В эпоху неолита появились различия и в социальной организации общества. В районах, где произошел переход к производящим формам хозяйства, появляется избыточный продукт и, как следствие этого, предпосылки для имущественного неравенства. Не случайно первые классовые общества и государства появляются именно в этих районах. На Севере Европы и Азии это период расцвета первобытнообщинного строя.
Важные перемены происходят в этнической карте мира. В результате развития земледелия и животноводства увеличивается численность населения. При экстенсивной форме сельского хозяйства и ограниченных территориях, благоприятных для его развития, начинаются активные передвижения населения на новые территории, уже освоенные людьми. Это приводит к смешению различных этносов и соответственно к скрещиванию культур, появлению новых этнокультурных общностей. К эпохе неолита восходят истоки крупнейших этноязыковых общностей современности, в частности, финно-угорской.
Однако есть общие черты для всей эпохи неолита, независимо от природно-климатических условий, которые и позволяют выделить ее в особый период в истории человеческого общества. К ним относятся распространение двустороннеобработанных ретушью орудий (ножей, кинжалов, наконечников стрел), высокая техника обработки камня, широкое распространение шлифования и полирования, использование различных пород камня и другие. Одной из наиболее специфических особенностей эпохи является изобретение керамики - глиняной посуды. Значение этого открытия трудно переоценить. Впервые человечество изобрело принципиально новый материал (до этого оно использовало только имеющийся в природе материал для изготовления орудий труда и предметов быта).
Керамика - это прежде всего сосуды для приготовления пищи и хранения запасов, что предполагает наличие излишнего продукта, заготовляемого впрок. Кроме того, глиняные сосуды являются признаком стабилизирующейся оседлости. Своеобразие неолитических сосудов заключалось в их орнаментации. Орнаментация - это особая отрасль искусства, в которой нашли свое воплощение эстетические потребности и вкусы древнего населения. Но кроме того в ней отразились представления человека об окружающей природе, о простейшей геометрии и счете и так далее.
Неолит наступает не одновременно на различных территориях земного шара, однако разрыв этот не столь значителен. Известный советский исследователь Хотинский, занимающийся проблемами палеогеографии, считает, что появление неолитических племен в лесной зоне Европейской части России относится к экстремальной фазе климатического оптимума голоцена - примерно шесть тысяч пятьсот - четыре тысячи семьсот лет назад, когда благоприятное соотношение теплообеспеченности и увлажненности содействовало наибольшему расцвету растительного и животного мира умеренного пояса Европы. Теплолюбивая лесная растительность продвигается на север и восток, что определялось потеплением и усилением воздушных масс Атлантики, проникающих на восток значительно дальше, чем в предшествовавшее и последующее время. Тундровая зона в этот период почти полностью исчезла с материковой части Европейской территории России. Граница между лесом и степью за это время достигла положения, близкого к современному.
По данным Хотинского, в южной половине лесной зоны господствовали теплолюбивые широколиственные леса из дуба, вяза, липы и лещины. В составе широколиственно-хвойноподтаежных лесов они распространялись на пятьсот-шестьсот километров к северу и северо-востоку от их современного положения. Именно здесь началась неолитическая революция в лесной зоне Европейской части России.
Территория нашей республики в то время входила в основном в зону таежных темнохвойных лесов, где сформировались культурно-исторические общности с охотничье-рыболовческим хозяйством. Население не было знакомо ни с земледелием, ни с животноводством. Прогресс в развитии северных племен проявляется в совершенствовании техники обработки камня, появлении новых технологий, производств, усовершенствовании охоты и рыболовства, появлении сложных рыболовных сооружений, совершенствовании средств передвижения (лыж, лодок, саней), развитии обмена. Именно в неолите на Европейском Северо-Востоке появляются долговременные поселения с прочными жилищами, более оседлым становится быт.
Если ранненеолитические памятники в центре Русской равнины появляются в последней четверти пятого тысячелетия до нашей эры, то на Европейском Северо-Востоке хронологические рамки неолита определяются четвертым-третьим тысячелетием до нашей эры. В позднем неолите неолитические племена появляются и в тундре, что было обусловлено смешением в этот период ландшафтных зон - продвижением тундры в южном направлении, частичной деградацией широколиственных лесов и увеличением роли холодостойких элементов в растительном и животном мире лесной зоны. Эти изменения, происшедшие четыре тысячи шестьсот-четыре тысячи сто лет тому назад, привели к активизации миграционных процессов.
На Европейском Северо-Востоке открыто более сорока неолитических памятников, расположенных по берегам рек и озер. Наиболее выразительные комплексы представлены на озерных памятниках: Синдор, Ямозеро, Косминские озера, Эньты. В развитии местного неолита выделяются два периода: ранний и поздний. К раннему неолиту относятся несколько памятников: Черноборская третья на Ижме, Эньты первая на Средней Вычегде, две стоянки на реке Индиге (центральный Тиман), часть материалов Висских поселений, а также Пижма первая и Пижма вторая на Ямозере.
Что представляют собой ранненеолитические памятники? Поселение Эньты первая, изученное археологом Логиновой, расположено на правобережье средней Вычегды, у старинного озера Эньты. Здесь найдены очаги, хозяйственные и столбовые ямы, обложенные камнями, многочисленные кремневые изделия, обломки глиняных сосудов, обожженные кости (лося и северного оленя). Среди каменных орудий труда выделяются острия, сверла, проколки, ножи, тесловидные орудия. Они выполнены на пластинах и отщепах. Неправильные пластины и их обломки применялись в качестве ножей, скобелей, скребков, пластинчатые отщепы - в качестве скребков, скобелей, ножей, вкладышей. Наибольшим разнообразием отличаются скребки и ножи.
Однако, своеобразие памятнику придают кремневые геометрические орудия. Заготовками для них служили обломки и сечения пластин небольших размеров. Они имеют форму трапеции, прямоугольника, треугольника, параллелограмма или аморфную. Геометрические микролиты служили вкладышами составных наконечников стрел, копий, дротиков и иных орудий. Они вставлялись в пазы составных орудий, являясь их лезвием. Глиняная посуда представлена сосудами закрытой формы, диаметром по краю двадцать два-тридцать шесть сантиметров. Днища были или приостренные, или плоские. Сосуды украшены орнаментом сверху до дна. Характерная особенность орнаментации - нанесение ямок в один-два ряда под венчиком. Узоры на сосудах составляют ямочные вдавления и отпечатки гребенки. Почти во всех случаях узоры располагаются горизонтальными зонами, реже - вертикальными. Большинство сосудов украшено горизонтально чередующимися гребенчатыми зонами.
Поселение Черноборская третья исследовано Лузгиным. Оно находится на левобережье реки Ижмы у деревни Черноборская Ижемского района Республики Коми. Площадь памятника сто квадратных метров. На поселении найдены многочисленные кремневые изделия, значительную часть которых составляют пластины и изделия на них (двадцать семь процентов). В отличие от ранненеолитического поселения Эньты первая здесь найдены наконечники стрел архаичных форм: ромбовидной, с усеченным основанием, с черешком. Кроме того, представлены скребки, часть которых сделана на пластинах, большая часть - на отщепах, а также скребла, резец, резчики, ретушеры, нуклевидные куски, два рубящих орудия. Наибольшим разнообразием отличаются режущие орудия: ножи из ножевидных пластин, из отщепов овальной и подтреугольной формы.
Сосуды округлой формы, с прямым, уплощенным сверху венчиком, с лощеной поверхностью. Они орнаментированы небольшими ямками. Ранненеолитический возраст описанных поселений определяется тем, что в кремневом инвентаре, с одной стороны, сохраняются мезолитические черты, с другой - появляются новые не известные в мезолите. К мезолитическим относится преобладание орудий на пластинах, к неолитическим - более крупные размеры пластин и появление техники двусторонней обработки, а также значительное количество орудий на отщепах. И, наконец, выразительным признаком неолитического возраста этих поселений является глиняная посуда, отсутствовавшая в предшествующую эпоху.
Как сформировался ранний неолит на Европейском Северо-Востоке? С одной стороны, обнаруживается его генетическая преемственность с местной мезолитической культурой. Иначе говоря, в раннем неолите на этой территории жили потомки местного мезолитического населения. С другой стороны, некоторые особенности ранненеолитических поселений, в частности, ямчатая керамика, указывает на общность культуры населения, обитавшего в бассейне Печоры, Северной Двины и верхней Волги, что может свидетельствовать или о миграциях населения, или сложении этой обширной историко-культурной общности на единой основе родственных мезолитических культур.
Поздненеолитические комплексы выделены на Висских поселениях, Ямозере, Косминских озерах, на Мезени, Вычегде. Наиболее изученными являются Висские и Эньтыйские поселения. На поселении Эньты третья исследован комплекс из пяти жилищ, в том числе однокамерные и двухкамерные с одним-двумя выходами. Жилища прямоугольной формы площадью шестьдесят-сто квадратных метров, с хозяйственными ямами и очагами. Жилища были наземные, крыша двускатная, в отдельных случаях был крытый выход. Встречены жилища пятиугольной, а также округлой формы. В жилищах найдены кости лося, северного оленя и мелких грызунов.
Кремневые изделия поздненеолитических поселений отличаются от ранненеолитических. Господствует техника изготовления орудий на отщепах. Пластин гораздо меньше, они довольно грубые и массивные. При обработке кремневых изделий преобладает техника двусторонней ретуши. Из орудий труда найдены ножи, скобели, скребки, режущие орудия, ромбовидные и листовидные наконечники стрел. Встречаются резцы, проколки, комбинированные изделия, а также шлифованные сланцевые топоры и тесла.
Но основную массу вещественного материала поздненеолитических поселений составляет керамика. Она представлена сотнями сосудов разных размеров: от очень крупных до миниатюрных. На первый взгляд глиняная посуда довольно однообразна. Она имеет полуяйцевидную форму, по всей поверхности украшена гребенчато-ямочными узорами. Но это только на первый взгляд. Выделяются десятки различных комбинаций сочетания ямок и отпечатков зубчатого штампа, которые, в свою очередь, также составляют различные узоры. Кроме того, встречаются оттиски перевитого шнура, личиночного, фигурного штампов и другие.
Для археолога керамика является наиболее информативным источником. Форма посуды, основные элементы орнамента, узоры, даже примеси в тесте являются своеобразным паспортом памятника. Не случайно у древнего населения таежной зоны (охотников и рыболовов), ведущих подвижный образ жизни, сосуды были остродонные и круглодонные, а у оседлого земледельческого населения более южных широт - плоскодонные. Совершенно различными были и узоры. Растительные мотивы, концентрические круги, спирали и волны, изображения животных - это символы земледельческого мира. Для таежного мира характерны комбинации узоров из зубчатых (гребенчатых) оттисков и ямок, которые также символизировали представления северного населения об окружающем мире.
Археологи на основе анализа керамики (форм сосудов, примесей в тесте, орнаментации) пытаются определить и этнокультурную принадлежность памятников. Они отмечают близость материальной культуры поздненеолитического населения нашей территории к культурам Прикамья и Поволжья. Ученые полагают, что в бассейны Вычегды и Печоры в позднем неолите проникали различные группы населения из Волго-Окского междуречья и Прикамья. В результате их взаимодействия на Европейском Северо-Востоке формируется гибридная, многокомпонентная культура, окончательно оформившаяся к концу этой эпохи.
Можно ли определить этническую принадлежность поздненеолитических памятников? Кто были наши неолитические предки? В науке существуют две точки зрения на этот вопрос. Согласно первой, население лесной полосы от Урала на востоке до Прибалтики на западе, включая Прикамье, Среднее Поволжье, Волго-Окское междуречье, в эпоху позднего неолита заселяли древние финно-угры. Эта мысль впервые была высказана крупнейшим финским лингвистом Кастреном. Правда, он считал, что прародина финно-угров находится в предгорьях Алтая и Саян. Эта гипотеза (об алтайской прародине финно-угров) в дальнейшем была отвергнута лингвистами. Сетяля, Шебештьен, Хайду, Тойвонен и другие лингвисты считали, что основная территория финно-угорского населения находится в Волго-Камье и прилегающих областях Среднего Урала.
До недавнего времени считалось, что ямочно-гребенчатая культура в Верхнем Поволжье сменилась пришлой из Волго-Камья волосовской культурой (прафинно-угорской по этнической принадлежности). Последние открытия свидетельствуют о том, что никаких миграций из Волго-Камья не было. Культуры середины третьего - первой четверти второго тысячелетия до нашей эры (ранневолосовская и волосовская культуры) формируются в Верхнем Поволжье в результате дальнейшего процесса развития местных неолитических племен. Исходя из этих новых материалов, наиболее вероятно, что племена с ямочно-гребенчатой керамикой были древними финно-уграми. Это хорошо согласуется с данными палеолингвистики. Согласно этим данным, территория обитания древних финно-угров (уральцев) определяется на основе выделения общих видов животного и растительного мира, названия которых сохранились во всех финно-угорских (уральских) языках. К таким общим понятиям относятся слова, обозначающие «ель», «кедр», «пихту», «лиственницу» и «вяз». Крупнейшие современные лингвисты, в частности, венгерский исследователь академик Хайду на этом основании прародину уральцев (предков финно-угров и самодийцев) помещал на территории от междуречья Оби и Иртыша до верховий Печоры. Именно здесь при преобладании еловых лесов встречаются кедр и пихта. Согласно этой теории, лиственница проникает к западу от Урала только в позднем голоцене, после распада финно-угорской общности на финно-пермскую и угорскую. Другие названия широколиственных пород (дуб, липа, орешник), по мнению Хайду, попадают в словарный запас финно-угров после распада уральского единства и их продвижения на Запад.
Однако новейшие палеографические данные свидетельствуют о том, что уже с раннего голоцена на Севере Печорской низменности произрастали еловые леса с примесью кедра. В среднем же голоцене ареалы кедра, лиственницы и пихты были даже шире, чем сегодня, что убедительно доказано в работах известного коми биолога Непомилуевой. Следовательно, древние уральцы заселяли значительно более обширную территорию, чем предполагает Хайду, от Обско-Иртышского междуречья вплоть до Карельского перешейка. Несостоятельным оказался и аргумент о том, что слова «дуб» и «липа», представленные в финно-угорском словаре, попали в него в процессе продвижения финно-угров к западу, в Волго-Камье, где они познакомились с этими деревьями. По данным палеогеографии, дуб и липа в составе хвойных лесов произрастали в голоцене и в Зауралье. Следовательно, финно-угорская прародина не смещалась к западу, а оставалась в пределах территории уральской прародины (от Обь-Иртышья до Карелии). Известный венгерский ученый Вереш считает, что названия дуба, липы и вяза были в прафинно-угорском языке, но в связи с наступившим похолоданием в Зауралье и исчезновением дубовых и липовых лесов названия этих деревьев исчезают из финно-угорского языка (кроме вяза, который сохранился в венгерском языке).
Учитывая все эти новейшие материалы, археолог Стоколос пришел к выводу, что Европейский Северо-Восток в эпоху развитого неолита был заселен древними финно-уграми. Древняя финно-угорская общность распадается на прафинно-пермскую и угорскую в следующую эпоху, которая называется энеолит (или медно-каменный век), около середины третьего тысячелетия до нашей эры.
Медно-бронзовый век
Начало этой эпохи ознаменовано знакомством древних людей с металлом. Первым металлом, который человечество стало использовать для изготовления орудий труда, различных изделий была медь. Человек познал способность металла плавиться и принимать определенные формы. Он получил новый материал для орудий, который позволял изготовить разнообразные орудия, более совершенные, чем каменные. В начале стали использовать легкоплавкие металлы, способные плавиться в кострах и примитивных плавильных печах. Как произошло знакомство древнего человека с металлом?
Известно, что металлы распространены в природе как в самородном состоянии, так и в виде металлических руд. Медь встречается как в составе руды, так и в самородках. Но самородная медь встречается в поверхностных выходах значительно реже, чем медные руды. Мнения ученых о первоначальных способах использования меди разделились. Одни полагают, что первые медные изделия изготовлены из медной руды. Но большинство ученых считает, что первоначально использовалась самородная медь, которую древние люди могли вначале принять за одну из разновидностей камня. Когда они стали обрабатывать ее, то открыли такое ее свойство как ковкость, то есть способность изменять форму при ударе. Затем было замечено, что нагретый в огне раскаленный кусок меди лучше поддается ковке.
Самые ранние опыты использования самородной меди относятся к VII-V тысячелетиям до нашей эры (в Малой Азии, Палестине и Иране). Но начало металлургии связано с освоением выплавки металлов из руд. Это событие также ранее всего произошло на Ближнем Востоке и относится к рубежу VIII-VII и VII-VI тысячелетий до нашей эры. Однако, период освоения получения меди растянулся на многие тысячелетия. В конце V - начале IV тысячелетия до нашей эры первые металлические изделия появились на территории крайних юго-западных предгорных районов Средней Азии, в Туркмении, в IV тысячелетии до нашей эры - на территории Кавказа, в конце IV - начале III тысячелетия до нашей эры в районах правобережной Украины и Молдавии. В Среднем Поволжье и Приуралье разработки медистых песчаников велись во II тысячелетии до нашей эры. На Урале известно много древних медных рудников и мест древней выплавки меди из руды. В конце III тысячелетия до нашей эры у охотничье-рыболовческих племен, живущих с восточной стороны Урала, в Среднем Зауралье существовало собственное литейное производство.
Однако период использования чистой меди в качестве материала для изготовления орудий труда был непродолжительным. На смену медному приходит бронзовый век. Бронза - это сплав меди с оловом или мышьяком. Раньше всего - в III тысячелетии до нашей эры - она появилась на Ближнем и Среднем Востоке. На территории Европейского Северо-Востока бронзовые изделия появляются во II тысячелетии до нашей эры.
Первоначально в древности медь из руды получали на открытых очагах. Но в этом случае выход металла из руды был незначительным, очень много невосстановленного металла оставалось в руде. Поэтому одним из древнейших способов выплавки меди из руд, в том числе и в открытых очагах, была ее плавка в глиняных сосудах, так называемых тиглях. Тигли наполнялись рудой и покрывались плотным слоем древесного угля. Уголь разгружался и с помощью дутья мог давать достаточную температуру для получения металла из руды. После окончания плавки на дне тигля образовался слиток металла, а над ним - более легкий шлак. Дутье обеспечивалось силой легких человека. Предполагается, что для дутья древние использовали дутьевые трубочки, снабженные на конце наконечником - так называемые сопла, сделанные из огнеупорной глины. Но этот способ дутья был неэффективен, и вскоре изобрели простейшие ручные меха, которые изготовлялись из шкур животных. Использование мехов позволило достигнуть более высоких температур. Вначале меха были ручные, а затем появились ножные. Постепенно технология получения металла из руд совершенствовалась. На смену открытым очагам приходят металлургические печи. Существовали углубленные в землю ямные печи, стенки которых либо выкладывались камнем с последующей обмазкой их огнеупорной глиной, либо просто обмазывались глиной. В них послойно насыпалась медная руда с древесным углем. Медный слиток в процессе плавки руды опускался на дно печи. Встречены печи наземного типа с невысокими стенками, сложенными из камня и внутри обмазанные глиной, сверху открытые, а снизу слегка углубленные в землю. Наряду с печами небольших размеров в бронзовом веке получили распространение крупные печи большой емкости.
Слитки меди, полученные в печах или ямах, содержали шлаковые включения, которые удалялись металлургами с помощью молотов. Из полученного металлургами металла в дальнейшем изготавливались различные изделия: орудия труда, оружие, украшения, предметы быта. Существовало два способа изготовления древних металлических изделий: ковка и литье. Первые металлические изделия, изготовленные методом ковки, по форме не отличаются от каменных. Но настоящий прогресс в медно-бронзовом веке был достигнут после открытия литья, благодаря которому ассортимент бронзовых изделий стал значительно более разнообразным. Жидкий металл разливали по литейным формам, которые делались из камня, металла, глины, существовали простые и сложные (состоящие из нескольких складывающихся частей) формы. Металл перед литьем расплавлялся и непосредственно из тиглей или специальных сосудиков-льячек разливался в литейные формы. После того как металл застывал, получалось готовое металлическое изделие. Литейщики работали небольшими группами. Как правило, они обслуживали свои поселения, но были и странствующие мастера, которые могли совершать дальние походы, удовлетворяя потребности в металлических изделиях не только соседних, но и отдаленных племен.
В начале эпохи раннего металла медь и бронза были довольно редкими и дорогими материалами, поэтому большинство изделий изготовляли из камня. Постепенно, в течение тысячелетий, медь и бронза вытесняют из обихода кремневые орудия труда. Но процесс этот был очень длительным. Только железу удалось вытеснить камень, и то не повсеместно. На Европейском Северо-Востоке и в эпоху железа сохраняются кремневые наконечники стрел и особенно долго - скребки. Только в эпоху средневековья - к концу I тысячелетия новой эры кремневые орудия труда вытесняются железными. Бронза остается основным материалом для изготовления украшений и предметов быта.
Открытие металла сыграло исключительно важную роль в истории человечества. Внедрение меди и бронзы в производство позволило повысить производительность труда во всех отраслях хозяйства, где использовался металл, ускорило темпы развития человеческого общества. По исследованиям, произведенным опытным путем, медным топором можно было срубить сосну диаметром двадцать пять сантиметров за пять минут - это в три раза быстрее, чем каменным. В особенно благоприятных условиях оказались коллективы, которые жили в районах рудных месторождений. Там раньше, чем в других областях появляются специализированные поселки металлургов, где одновременно и торговали готовыми изделиями. Идеи металлургии, опыт мастеров распространяются и в районы, далекие от металлургических очагов, в том числе и на Европейский Северо-Восток.
В эпоху энеолита, которая приходится на период потепления в Атлантикуме, особенно в конце этого периода (шесть тысяч-пять тысяч лет тому назад), возникли благоприятные условия для дальнейшего освоения территории Европейского Северо-Востока. Эпоха энеолита-бронзы на нашей территории представлена десятками поселений на Печоре, Ижме, Мезени, Вишере, Выми, Вычегде, водораздельных озерах Тимана. Они имеют различную площадь - от нескольких сот до нескольких тысяч квадратных метров. Известны долговременные поселения с остатками жилищ, хозяйственных и иных сооружений: Галово II на Ижме, Топыр-Нюр XIII, Шиховское IV и Адзьва на Печоре, Чойновты I и II и Чужъяель на Мезени, Ниремка I на Выми и другие. Для изготовления орудий труда, бытовых изделий широко использовалась кость.
Глиняные сосуды представляют собой широкогорлые круглодонные чаши с выпуклым туловом и сравнительно коротким венчиком. В большинстве случаев орнамент украшал верхнюю половину сосудов, но иногда был расположен ниже середины тулова. Под венчиком шел ряд ямок, ниже узоры, нанесенные зубчатым штампом - горизонтальные, наклонные линии, зигзаги - ромбическая сетка.
В Заполярье, в европейских тундрах, в эпоху бронзы жили племена, отличающиеся по своей культуре от лесотаежных лебяжских. Культура этого тундрового населения получила название коршаковской (по названию поселения Коршак I на левобережье Печоры, в восьми километрах выше устья Ижмы).
Поселения и кратковременные стоянки нередко располагались не на открытом прибрежном участке, а в глубине террасы, что, вероятно, не случайно. Возможно, таким образом создавались условия для обороны или для обзора при окате. Один из исследователей коршаковских памятников Стоколос обратил внимание на интересное обстоятельство. Некоторые поселения располагаются вблизи древних переправ мигрирующих стад северного оленя, которые до сих пор используются пастухами для перевода стад с одного берега на другой. Очевидно, охота на северных оленей занимала важное место в жизни древнего коршаковского населения.
Жилища были легкие, переносные, типа чума. Сосуды полуяйцевидной формы украшены мелкоструйчатым прокатанным и сетчатым орнаментом. Для изготовления орудий труда использовались различные породы камня - кремень, кварцит, окаменелые породы сланца, песчаник. На поселениях коршаковской культуры найдены следы металлообработки - сопло, литейная шишка, льячка. Ученые полагают, что это связано с проникновением в европейские тундры западносибирского населения с высоким уровнем металлургического производства.
Хозяйство населения в рассматриваемую эпоху базировалось на охоте и рыбной ловле. Охотились на лося, северного оленя, птиц, зайцев, бурого медведя и других промысловых животных. Особо важное место в жизни племен, живших в высоких широтах, занимала охота на северного оленя. Стада северных оленей сезонно мигрировали из леса в тундру, к побережью арктических морей и обратно в связи с изменениями климата, которые приводили к отступлению лесов на юг. Группы охотничьих стойбищ возникали в местах концентрации стад северных оленей, у переправ.
У некоторых групп населения преобладало рыболовство. О его развитии свидетельствуют многочисленные находки рыболовных грузил. Рыболовство способствовало большей оседлости населения. Поселки рыбаков обычно носят более долговременный характер. Наряду с охотой и рыболовством в эпоху энеолита-бронзы продолжали развиваться другие традиционные отрасли хозяйства: кремневое и керамическое производства, обработка дерева, кости и другие. Дальнейшее развитие получают прядение и ткачество. На ряде поселений найдены пряслица из глины, обломков керамики, камня. Для плетения использовались растительные волокна - осока, дикорастущие конопля, лен.
Важнейшим достижением этой эпохи является освоение процесса металлообработки - меднолитейного и бронзолитейного производств, которые относятся к производящим факторам экономики. Стоколос высказал предположение, что в эту эпоху местное население заимствовало от своих соседей и навыки земледелия. По мнению видного советского археолога Краснова, лесная полоса европейской части страны могла быть местом окультивирования льна и конопли, которые произрастали на этой территории в диком виде. Вполне возможно, что к эпохе бронзы на Европейском Северо-Востоке относятся первые опыты возделывания технических культур.
Как указывалось выше, древнее население Европейского Северо-Востока в рассматриваемую эпоху селилось по берегам рек и озер. Поселения состояли из одного-двух жилищ, в которых могло обитать от двух до шести семей. На одном поселении одновременно могло жить двадцать-двадцать пять человек. В одном жилище располагалась одна или две малые семьи, каждая из которых имела свой очаг. Жилища с большим количеством очагов встречаются редко. Духовня культура населения характеризуется верованиями, связанными с почитанием животных и птиц, обитавших в северных широтах, с космогоническими представлениями и другие.
Этнокультурная карта Европейского Северо-Востока в эпоху энеолита-бронзы отличается от последующих периодов истории наибольшей пестротой. Основным этническим образованием, сыгравшим определяющую роль в дальнейшей этнической истории региона, является финно-угорский этнос, который сформировался здесь еще в эпоху неолита. В это время существовала еще нераспавшаяся финно-угорская общность, занимавшая территорию по обе стороны Урала. С этой общностью сопоставляется ранний (неолитический) этап чужъяельской культуры. Около середины III тысячелетия до нашей эры (средний период чужъяельской культуры) финно-угорское единство распадается - на угров (в Зауралье) и финно-пермские группы (Северо-приуральскую и Камскую) к западу от Урала. В дальнейшем в Северном Приуралье продолжают обитать финно-пермские племена.
В чойновтинской культуре также предполагается финский компонент, так как в ее формировании принимало участие волго-окское население, финно-угорское по этнической принадлежности. Таким образом, в эпоху бронзы на рассматриваемой территории в итоге взаимодействия разноэтничных, разнокультурных групп населения, проникавших из-за Урала и Поволжья, основным определяющим этносом остается прафинно-пермский. Он не мог развиваться в изоляции от соседних миров. На Севере, по Печоре обитали древние самодийцы (носители атаманнюрской культуры), в тундре - Зауральские палеоазиаты (коршаковская культура). В прафинно-пермской культуре местного населения ощущается влияние индоевропейского мира. Судя по археологическим материалам, определенный след в древней истории Европейского Северо-Востока в этот период оставили группы населения, пришедшие из Поволжья.
Эпоха раннего железа
Ранний железный век приходит на смену бронзовому. Наступление новой эпохи было ознаменовано освоением металлургии железа, которое становится основным материалом для изготовления орудий труда, оружия, предметов бытового назначения. Железо является самым распространенным в мире металлом, однако оно позже других стало служить человечеству. Железо в природе практически в чистом виде не встречается. Хотя железные руды в природе распространены повсеместно, в отличие от медных и оловянных, но получить из руды железо было значительно труднее, так как для его плавки необходима очень высокая температура (тысяча пятьсот двадцать восемь градусов), что было неосуществимо для древних мастеров. Железо получали в тестообразном состоянии с помощью сыродутного процесса. Сущность его заключалась в восстановлении железной руды углеродом при температуре тысяча сто десять-тысяча триста пятьдесят градусов в специальных печах, вдувая воздух кузнечными мехами через сопло. На дне печи образовывалась крица-комок пористого, тестообразного железа весом от одного до восьми килограммов, которую затем неоднократно проковывали молотом для уплотнения и частичного выдавливания из нее шлака. Кричное железо было мягким, поэтому его закаливали (обуглероживали). Таким образом, железо не отливали, а "варили". Железные изделия получали путем ковки. Ковали на металлической подставке-наковальне. Кусок железа раскаляли в горне, а потом кузнец, держа его клещами на наковальне придавал ему необходимую форму с помощью молота.
Более высокие механические качества железа, общедоступность железных руд и вследствие этого дешевизна нового материала способствовали тому, что железу удалось вытеснить бронзу, а затем камень. Однако процесс этот был также достаточно длительным и произошел не одновременно в различных частях земного шара. Впервые железо упоминается в переписке египетского фараона с хеттским царем (XIV век до нашей эры). В Греции железные изделия появляются в XI-X веках до нашей эры, в начале I тысячелетия до нашей эры - в Закавказье, в лесной полосе Европейской части России - в VIII веке до нашей эры.
Распространение железа привело к технической революции в истории человечества. Появились новые, неизвестные в бронзовом веке предметы: ножницы, щипцы, клещи, напильники и другие. Ускорилось развитие ремесла, особенно кузнечного и оружейного. Благодаря железному топору и сохе с железным лемехом стало возможным продвижение земледелия на север, в лесные районы. В целом, появление железа сыграло исключительно важную роль в истории человечества, создав условия для значительного ускорения темпов развития тех человеческих коллективов, которые освоили процесс получения железа из руды и кузнечное производство.
На Европейском Северо-Востоке начало раннего железного века датируется VIII веком до нашей эры. Первый период раннего железного века датируется VIII-III веками до нашей эры и определяется в истории населения Северного Приуралья как ананьинский. Название периода происходит от ананьинской культуры, первый памятник которой (Ананьинский могильник) был открыт в тысяча восемьсот пятьдесят шестом году.
Ананьинский период в Северном Приуралье по аналогии с прикамскими древностями датируется VIII-III веками до нашей эры. Выделяются два этапа в его развитии: VIII-VI века до нашей эры и V-III века до нашей эры. Памятники этого периода известны на Вычегде, Печоре, Мезени, Ижме, Выми и представлены неукрепленными поселениями и грунтовыми могильниками. Комплексы этого периода открыты на поселениях Вис I и II, Мыелдино, Лебяжск, Джуджыдъяг на Вычегде, Нимейчой I, Нимейчой V, Елва III, Елва V, Руччой, Ус I, Ус III и другие на Мезени, Ямашор, Перный, Чаркобож, Щельябож II и III, Лыжа, Сынявом и другие на Печоре, Усть-Коин, Весляна IV и другие на Выми, Ласта IV, Баля Ягнюр II, Картаель III и другие на Ижме и многие другие. Поселения располагаются как вблизи больших рек, так и в стороне от них, на склонах небольших протоков или ручьев, а также в их устьях. Площадь поселений различна. Жилища, судя по отсутствию котлованов, были наземные. Остатки жилищ определяются по кострищам, сохранившимся на их площади.
Канивец выделил четыре культурных типа ананьинского периода в Северном Приуралье, имеющие культурно-хронологические различия: Ласта, Перный, Ямашор и Чаркобож.
Культурный тип Ласта относится к раннему этапу ананьинского периода и датируется VIII-VI веками до нашей эры. Памятники этого типа известны почти на всем протяжении средней Печоры, ее левом притоке Ижмы, в бассейнах Вычегды, Выми и на верхней Печоре. Они охватывают огромную территорию, простираются в широтном направлении от западных склонов Среднего Тимана до предгорий Северного Урала, а в меридиональном направлении - от южного края Большеземельской тундры до вычегодско-камского водораздела. Основную массу на поселениях составляют обломки глиняных сосудов. Керамика - круглодонная, представлена широкогорлыми горшками с прямым или слегка отогнутым наружу венчиком, обычно с выпуклым туловом и чашами с наклоненным внутрь венчиком. Орнамент покрывал верхнюю часть сосудов и располагался горизонтальными зонами. Узоры образованы горизонтальными, либо полого наклонными линиями. Основные элементы узора: глубокие круглые ямки, отпечатки шнура, оттиски зубчатого штампа, волнистые ("змеевидные") линии и мягкие углубления. Ямки располагались только под венчиком и, как правило, в один ряд. Характерной особенностью является тонкая встроенная или сдвоенная шнуровая линия. Зубчатые оттиски образуют горизонтальные линии, косые отрезки и одинарные или двойные зигзаги. "Змеевидные" отпечатки образуют горизонтальные линии или наклонные отрезки.
На ластинских памятниках выявлены многочисленные отходы производства кремневых орудий - отщепы, чешуйки, осколки. Техника обработки кремня довольно высокая, хотя в целом качество кремневого инвентаря в сравнении с предшествующей эпохой ухудшается. Наконечники стрел изготовлены довольно тщательно, а скребки становятся грубее, массивнее. Кроме наконечников стрел, копий, дротиков и скребков встречаются топорик, ножевидные изделия (на поселении Щельябож III).
Население занималось и бронзолитейным производством. На поселении Щельябож III большой интерес представляет скопление сильно обожженных, ошлакованных обломков одного или нескольких толстостенных сосудов типа тигля для плавки металла. Предметы бронзолитейного производства найдены и на поселении Шиховское I. К ним относятся два обломка грубо вылепленного ошлакованного толстостенного сосуда с закругленным дном, служившего тиглем или льячкой. К поверхности одного из обломков прикипел кусочек застывшего металла. Химическим анализом установлено, что это оловянистая бронза, содержащая несколько процентов олова, значительную естественную примесь железа, а также небольшие количества микроэлементов.
Памятники типа Ласта составляют особую культуру, отличную от ананьинской, хотя отмечаются и некоторые общие черты ластинской и раннеананьинской керамики. Убедительно доказано формирование культурного типа (культуры) Ласта на основе местной лебяжской культуры.
Второй культурный тип ананьинского периода на Европейском Северо-Востоке называется Перный. Памятники этого типа известны на Печоре (Перный, Топыд-Нюр I, Питьюяг I, Китостав и другие), на Ижме (Ижма I), на Выми (Весляна IV), на Вычегде (Мыелдино). Они датируются VI-III веками до нашей эры и, следовательно, представляют собой второй этап в развитии культуры ананьинского периода в Северном Приуралье. Поселения располагаются на речных песчаных террасах и в глубине их и представляют собой неукрепленные временные становища охотников-рыболовов.
Основную массу находок составляют фрагменты керамики. Сосуды - лепные, в форме широкогорлых горшков с округлым дном, выпуклым туловом и, как правило, уплощенным венчиком, который в археологии носит условное название "воротничок". Сосуды украшены узорами в верхней части. Среди элементов орнамента первое место занимают отпечатки зубчатого штампа, затем ямки, шнуровые и фигурные вдавления. Отпечатки зубчатого штампа образуют горизонтальные линии, наклонные короткие отрезки, зигзаг, иногда узор в виде "птичьей лапы". Шнуровые оттиски встречаются только в сочетании с другими элементами орнамента - ямками и гребенчатыми отпечатками. Шнуровые вдавления всегда расположены горизонтальными рядами. Ямки располагаются не только под венчиком, но иногда и на оттисках сосуда. Ямки сгруппированы по две-три вместе. Иногда ямки образуют узор в виде треугольников. Фигурные отпечатки, изредка встречающиеся на перныйской керамике, близки гребенчатым. Канивец так характеризует перныйскую керамику: "В целом перныйская керамика в технологическом отношении более совершенна, чем посуда ранее описанных памятников позднего медно-бронзового века и начала эпохи железа, что особенно заметно в качестве обжига. Орнамент разнообразен, но в большинстве случаев выполнен в скупой, несколько холодной геометрической манере. В узорах всецело господствует прямая линия - горизонтальная, косая или зигзагообразная, и лишь фигурные оттиски вносят в эту схему криволинейный элемент".
Значительную категорию находок составляют кремневые изделия: наконечники стрел, дротиков, копий, ножи, но наиболее многочисленны скребки. Они изготовлены довольно грубо из отщепов разнообразной, часто неправильной и случайной формы, что свидетельствует об упадке кремневой техники. На ряде поселений выявлены следы бронзолитейного производства. Так, на поселении Перный найдено шесть небольших сильно ошлакованных обломков толстостенных сосудов, служивших тиглями или льячками. Все они подверглись действию сильного огня, имеют ноздреватую структуру и слегка растрескались, некоторые сильно деформировались. Спектральный анализ показал, что в этих тиглях плавили оловянистую бронзу.
Как указывалось выше, памятники типа "перный" датируются IV-III веками до нашей эры, то есть временем развитой и поздней поры ананьинской культуры. Однако памятники этого типа не могут быть включены в круг собственно ананьинской культуры. Они существенно отличаются между собой. Характерными памятниками ананьинской культуры Среднего Поволжья и Прикамья в VI-III веках до нашей эры являются городища (на Севере они неизвестны).
Различным был культурно-хозяйственный тип ананьинского и перныйского населения. Основу хозяйства прикамского населения составляли земледелие и животноводство, на севере - охота и рыбная ловля. К специфическим особенностям культуры перныйского населения относится и довольно высокий уровень кремневой обработки. Перныйское население продолжало изготовлять из кремня наконечники стрел, дротиков и копий, а также ножи, которых практически уже не было в обиходе прикамских племен. И, наконец, имеются отличия и в глиняной посуде - в тесте сосудов, их орнаментации.
Памятники типа Ямашор открыты на Печоре и Усе. В отличие от предыдущих, на керамике этих поселений наряду с ямочными и шнуровыми узорами представлены различные фигурные отпечатки, характерные для зауральских памятников. Особое своеобразие этой керамике придают волнистые "змеевидные" линии, фигурные оттиски (в виде шевронов короткого вертикального зигзага, вопросительного знака, запятой, латинской буквы S, русской буквы Б, подковообразных или серповидных вдавлений) и густонанесенные ямки различной формы (круглые, полукруглые, овальные, трапецевидные, подтреугольные, ромбические, квадратные).
Кремневые орудия представлены только скребками. На основании анализа керамики и кремневых орудий Канивец датировал памятники типа Ямашор VI-III веками до нашей эры. Он полагал, что в культуре населения, оставившего эти памятники, ощущается сильное зауральское влияние.
На нижней и средней Печоре, а также на Ижме и верхней Вычегде выделяется группа памятников, названных чаркабожской. Все известные памятники этой группы расположены в районах, прилегающих к Северному и Приполярному Уралу, восточнее пятидесяти четырех градусов восточной долготы и южнее Полярного круга. Они представлены неукрепленными поселениями, расположенными на боровых террасах. Керамика представлена широкогорлыми чашевидными сосудами, украшенными в верхней части ямками под венчиком, мелким косым крестом, а также зубчатыми, шнуровыми и фигурными отпечатками. Характерная особенность этих памятников - высокий уровень обработки камня. На поселениях встречены разнообразные орудия труда: наконечники стрел, копий и дротиков, ножи и скребки. Памятники типа Чаркобож относятся к VIII-VI векам до нашей эры и принадлежат особой североуральской группе населения, в культуре которого ярко проявляется зауральское культурное влияние, исходным районом которого являются лесостепная и лесная полоса Зауралья и Приобья.
Кроме поселений, на Европейском Северо-Востоке известны и могильники. Первые погребения раннего железного века были открыты Королевым на средней Вычегде. На поселении Шойнаты II на каменной вымостке обнаружено пока одиночное грунтовое погребение с кучкой кальцинированных костей и углистым заполнением могильной ямы. Два аналогичных погребения открыты в низовьях реки Угдым (левый приток Вычегды). На дне ям расчищена каменная вымостка, на которой сохранился углистый слой толщиной около четырех сантиметров. В углистом слое лежали фрагменты сосудов, украшенных отпечатками шнура, ямками, змеевидными оттисками. В одной из ям сохранился сильно коррозированный железный предмет.
Изучение памятников ананьинского периода представляет особый научный интерес, так как к этому времени археологи и лингвисты относят выделение прапермской общности, сопоставляемой с нераспавшимся этносом, включающим предков народа коми (коми-зырян и коми-пермяков) и удмуртов. Археологи полагают, что этим этносом оставлены памятники ананьинской культуры или общности, в ареал которой включается огромная территория - Карелия, Беломорье, Каргополье, Вологодчина, бассейны рек Северной Двины, Мезени, Сухоны, Печоры, Ветлуги, Вятки, верхней и средней Волги, все Прикамье, а также среднее и нижнее течение реки Белой в южном Предуралье. Однако, как показали новейшие исследования, материалы на этой огромной территории заметно отличаются между собой, на что обратил внимание Канивец, отвергнув выдвинутую Буровым миграционную концепцию происхождения памятников ананьинского периода на Вычегде и Печоре (согласно которой ананьинские племена проникли сюда из Прикамья). По мнению Канивца, эти памятники генетически связаны с предшествующей лебяжской культурой. В последние годы казанский археолог Марков высказал интересное предположение, что основной областью формирования и распространения гребенчато-шнуровой керамики, по которой и выделялась ананьинская общность, являются Северное Приуралье, а в других районах она появляется позже - в VI-V веках до нашей эры, в результате передвижения североприуральского населения. Эта миграция была связана с изменениями климата, с периодом повышенной влажности, наступившим в период раннего железного века.
Население Северного Приуралья, по мнению Маркова, благодаря своей мобильности, широко расселилось по североевропейской части России. Однако это не означает, что на всей территории сложился единый этнос. Между различными группами населения, входящими в так называемый "ананьинский мир", существовали разного рода связи и контакты. Тесные контакты связывали население Пермского Прикамья и Северного Приуралья, что привело к взаимоотношению культур. Население пермского Прикамья испытывало мощное воздействие скифского мира, импульсы которого прослеживаются и на Европейском Северо-Востоке. Иллюстрацией этого положения являются, в частности, материалы Шиховского могильника V-III веков до нашей эры на Печоре, исследуемого Васкулом. Здесь найден выразительный комплекс вещей этого периода.
Второй период раннего железного века на Европейском Северо-Востоке представлен памятниками двух типов: гляденовского и бичевницкого. Первые получили свое название на основе типологического сходства с гляденовской культурой, выделенной в Прикамье, вторые - по поселению Бичевник I на Печоре. К рассматриваемому периоду (конец III века до нашей эры - V век новой эры) большинство исследователей относят выделение пракоми общности, включающей предков коми-зырян и коми-пермяков. Она локализуется в Верхнем и Среднем Прикамье и на Европейском Северо-Востоке. На нашей территории в настоящее время известно пятьдесят четыре поселения, три могильника и три святилища, на которых выявлены гляденовские комплексы. Они известны в бассейнах Вычегды, Мезени, Печоры в Малоземельской тундре. Поселения площадью от восьмидесяти до трех тысяч квадратных метров располагаются на боровых террасах, по берегам рек и озер. Среди них выделяются кратковременные стоянки и места более длительного обитания. На поселениях открыты жилища, культовые сооружения, хозяйственные ямы. Жилища открыты на поселениях Ибское, Парчьяг, Пожегдин II. Они имеют небольшую площадь (десять-двадцать один квадратный метр), прямоугольную форму и слегка углублены в землю. На полу жилищ выявлены очаги-кострища, наземные или слегка углубленные в землю. На поселениях, судя по их размерам и количеству жилых построек, могли обитать двадцать-тридцать человек, а в одном доме - четыре-семь человек.
Представляют интерес культовые сооружения. Исследователи полагают, что к ним могут относиться углубленные в землю постройки, внутри которых обнаружены культовые изделия. Такая постройка найдена на поселении Пожегдин II. К бесспорным памятникам культового характера относятся каменные вымостки. Такая вымостка открыта Королевым на поселении Джуджыдъяг. Диаметр ее два целых восемь десятых метра, на поверхности которой сохранился углисто-зольный слой мощностью четыре-шесть сантиметров. Культовые сооружения служили для совершения ритуальных церемоний, жертвоприношений с целью добиться благосклонности богов, чтобы они обеспечили им удачу в охоте, рыбной ловле, благополучие рода, семьи.
Погребальные памятники немногочисленны. Королевым на поселении Джуджыдъяг обнаружено три погребения, Плюсниным у села Новый Бор - два погребения. Они не имели на поверхности никаких внешних признаков. Могильные ямы на поселении Джуджыдъяг овальной формы, длиной от ста двадцати до ста пятидесяти пяти сантиметров, шириной пятьдесят-восемьдесят сантиметров и глубиной сорок пять-шестьдесят пять сантиметров, орнаментированы по линии "северо-восток - юго-запад" или "запад-восток". Только в одном из погребений сохранился череп со следами воздействия огня. Вещевой инвентарь небогатый: обломки сосудов, железный нож с горбатой синькой, железный поясный крючок.
Гораздо более богатый набор вещей представлен в погребениях у села Новый Бор. Здесь обнаружены обломки пяти бронзовых круглых дисков, определяемых в науке как зеркала, стеклянные бусы с металлической прокладкой, обломок синей глазчатой бусины, бронзовые литые бусы и бронзовая бусина из согнутой пополам пластинки, трапециевидные подвески, сегментовидная и коническая бляшки, бронзовая литая обоймочка с насечками по краю, умбоновидные, овальные и трапецевидные бляхи, обломки костяных наконечников стрел. Особый интерес представляет бронзовая скульптура мужчины, на голове которого вместо головного убора отлита птица с хищным клювом и распростертыми крыльями. Назначение этого предмета, несомненно культовое, ритуальное. Как полагает исследователь погребений у села Новый Бор Васкул, здесь захоронены люди особого статуса - шаманы, осуществлявшие различные магические церемонии.
Материалы, относящиеся к этой эпохе, выявлены и в пещерных святилищах на реке Печоре - в Адакской I, Канинской и Уньинской пещерах. Они представлены костяными и металлическими наконечниками стрел и разнообразными украшениями.
В Адакской I и Канинской пещерах найдены бронзовые наконечники стрел, в Канинской - железный листовидный втульчатый наконечник стрелы, в Адакской I - трехлопастной черешковый, а также костяные двушипные наконечники стрел.
Большим разнообразием отличаются украшения. Найдены плоские литые полированные бляшки трапецевидной и овальной формы с отверстиями, на которых выгравированы дугообразные и зигзагообразные линии, прямоугольные, конические, умбоновидные круглые сферические, бобовидные бляшки, бляшки-тройчатки и другие. Кроме того, в Адакской I и Канинской пещерах найдены трапецевидные подвески, глазчатая синяя бусина, бронзовые обоймочки, наконечники ремня и другие предметы.
На поселениях основной и наиболее распространенной категорией находок является керамика, однако встречаются изделия из металлов, стекла, кости. Так, на поселении Джуджыдъяг найден железный черешковый наконечник стрелы, бронзовая ромбическая подвеска, на поселениях Шиховское II и Ягкоджты - крупные бронзовые сферические бляхи, на поселении Угдым III - сдвоенная спиральновитая височная подвеска и наконечник ремня, на поселении Вис II - бронзовая каплевидная подвеска. Богатый комплекс вещей найден на поселении Пожегдин II - круглые сферические бляшки, крупная круглая бляшка, обломок пластинчатой пряжки с неподвижным язычком, изображения хищных пушных зверьков и, хищной птицы с человеческой личиной на груди, четырехгранное шило, обломок ножа с долом и другие предметы. На поселении Джуджыдъяг, кроме упомянутых вещей, найден бисер из желтого стекла, на поселении Ягкоджты - стеклянные бусы с металлической прокладкой. Однако самым массовым материалом на поселениях гляденовского типа на Европейском Северо-Востоке является керамика. Она представлена широкогорлыми сосудами со слабовыпуклым туловом, округлым или уплощенным дном. В верхней части сосуды украшены ямками, зубчатыми, шнуровыми отпечатками и насечками, а также каннелюрами. Преобладающим элементом орнаментации являются насечки. По керамике вычегодские и печорские памятники несколько отличаются между собой. В глиняное тесто вычегодских сосудов добавлялись органические примеси, печорских - минеральные. Кроме того, характерной особенностью печорских сосудов является такой элемент узора как каннелюры, редко встречающихся на вычегодской керамике. На печорской посуде чаще, чем на вычегодской, встречаются ямки. Отпечатки шнура, наоборот, более характерны для вычегодской керамики. Исследователи полагают, что в рамках единой гляденовской общности существовали две территориальные группы памятников: пиджская (на Печоре) и джуджыдъягская (на Вычегде), которые объединяются в две отдельные культуры. Возникает закономерный вопрос - оставлены ли эти памятники одним или двумя различными этносами. Для однозначного ответа на этот вопрос пока материалов недостаточно, однако обращают на себя внимание следующие факты. Вычегодские и печорские древности гляденовского типа генетически связаны с предшествующими им по времени памятникам типа Перный и Ямашор, между которыми также имелись определенные различия. Они не исчезли в гляденовскую эпоху, а как будто даже определились более четко. Возможно, это связано с усилением влияния иноэтничного, инокультурного западносибирского мира. Вычегодские же памятники обнаруживают большее сходство с прикамскими, что предполагает их этническую близость. Вопрос о том, оставлены ли рассматриваемые вычегодские и печорские памятники одним этносом, остается открытым. Не исключено, что в составе печорского населения были пришлые группы. Однако черт сходства между вычегодскими и печорскими памятниками больше, чем различий, что позволяет предполагать их единую древнекоми этническую принадлежность.
Памятники бичевницкой культуры открыты на верхней Вычегде, Печоре, а также в Большеземельской тундре и нижнем Приобье. Они представлены неукрепленными поселениями. Своеобразна керамика этой культуры. Это сосуды, орнаментированные горизонтальными каннелюрами, овальными вдавлениями, шнуровыми и зубчатыми оттисками.
Жилища представляют собой бревенчатые полуземлянки прямоугольной формы площадью от тринадцати до семидесяти квадратных метров с наземными и углубленными в материк очагами, с одним или двумя входами в виде траншей. Встречаются столбовые ямки, поддерживающие кровлю жилища. На поселениях по Печоре и Усе выявлены жилища, пол которых покрыт охрой. Охристые пятна встречаются и в жилищах на поселении Чойновты на Мезени. Рядом с жилищами встречаются хозяйственные и ритуальные ямы. Нередко жилища окружены слабо заметным валом. Наряду с полуземлянками встречаются наземные жилища, однокамерные и двухкамерные. Поселения представляли собой родовые поселки, состоящие из нескольких десятков жилищ.
Энеолит на нашей территории датируется III - третьей четвертью II тысячелетия до нашей эры. В четвертой четверти II тысячелетия до нашей эры племена Европейского Северо-Востока вступают в бронзовый век. Однако большинство изделий по-прежнему изготавливается из кремня. Среди ранних металлических изделий обращают на себя внимание медно-бронзовый кельт, найденный на стоянке Красная Гора. Кельт - это своеобразный инструмент для обработки дерева, деревянная рукоять которого имела отходящий под прямым углом конец для ее насадки в полную втулку.
Из поселения Вис II, что вблизи деревни Синдор, происходит бронзовый наконечник копья, датируемый концом II - началом I тысячелетия до нашей эры, листовидный нож с усеченным основанием, из поселения Вис I - обломок плоского топора. Набор медных вещей представлен в Ульяновском погребении (близ села Ульяново на Вычегде). Здесь найдены бляшка в форме восьмилепестковой розетки, четырехгранное шило и остаток украшения очень плохой сохранности, возможно, подвески или браслета. Наибольшее количество бронзовых вещей, относящихся к медно-бронзовому веку, найдено в Канинской пещере, в том числе ножи и кинжалы, обломок плоского топора, пилка, рыболовный крючок, а также стерженьки, продолговатые пластинки и небольшие слитки. Многочисленную группу составляют обломки пластинчатых режущих и колющих орудий, которые могли служить ножами, кинжалами и наконечниками копий. Выделяются обломок массивного ножа или кинжала, слегка согнутый, сломанный с двух концов тонкий нож, изогнутые ножи. Особый интерес представляют два обломка фигурных рукояток: часть ажурной рукоятки кинжала с обломком клинка внутри, которые имеют аналогии в Зауралье и Прикамье.
На многих поселениях обнаружены следы местной металлообработки: слитки и кусочки металла, тигли и льячки, литейные формы: на стоянке Лебяжской на средней Печоре, на Знаменской стоянке на верхней Печоре на поселении Галово II на Ижме, стоянке Щельяюр II на Печоре, поселении Чуддинты на Вычегде, Вис II возле деревни Синдор и других. Среди металлических изделий этой эпохи выделяются медные и бронзовые. Бронзовые изделия представлены различными сплавами: оловянистыми, сурьмянисто-оловянистыми, мышьяковисто-оловянистыми.
На территории нашей Республики неизвестны рудники этого периода. Вероятнее всего, местные металлурги пользовались готовыми привозными сплавами. Эпоха энеолита-бронзы на Европейском Северо-Востоке представлена рядом археологических культур, изучение которых позволяет реконструировать хозяйство, быт, этническую историю древнего населения. Одной из ярких культур этой эпохи является чужъяельская, выделенная археологом Стоколосом. Памятники этой культуры открыты на огромной территории: на Мезени, Ижме, Печоре, Вычегде, в Большеземельской тундре, в Зауралье.
Она существовала на протяжении более полутора тысяч лет - с середины IV тысячелетия до нашей эры до начала II тысячелетия до нашей эры. Чужъяельская культура представляет собой сложное этнокультурное образование, в формировании которой приняли участие различные группы населения. На ранней стадии ее развития (середина IV - середина III тысячелетия до нашей эры) четко прослеживается проникновение на Европейский Северо-Восток населения из Прикамья. Памятники этого периода известны на Мезени (Чойновты I, Гырка-Ель) и Ижме (поселение Кельчи-Юр II). В дальнейшем ареал культуры расширяется - осваиваются Приполярные территории, а также Зауралье. Появляются поселения в Большеземельской тундре, на реке Колвавис и озерах в истоке этой реки (Нерчей II, Колва-Вис 25). Население Чужъяельской культуры почти достигает прибрежной полосы Арктики. Поселения этого времени известны в приустьевом районе Печоры, на нижней Оби. Близкие чужъяельским памятники открыты на Ямале. В этот период (середина III тысячелетия до нашей эры - III четверть III тысячелетия до нашей эры) тундра еще не охватила всю территорию Заполярья - в его южной половине сохранились облесенные территории. На позднем этапе существования культуры (последняя четверть III тысячелетия до нашей эры - начало II тысячелетия до нашей эры) ареал ее сокращается. Памятники этого периода немногочисленны: они открыты на Мезени (Осичой I, Усогорск I, Лекчойди II, Сула I), на Ижме (Картаель II и другие). Памятники разных этапов отличаются между собой и отражают, с одной стороны, эволюцию культуры, с другой - участие в ее формировании различных групп населения. Поселения располагались на краю береговых речных террас или вершинах приозерных дюн. Жилищами служили бревенчатые полуземлянки с одним или двумя входами в виде узкой траншеи. Очаги были наземные, иногда сооружалась опалубка или земляная подушка.
На ранней стадии культуры прослеживается приток на Север поздненеолитического населения из Прикамья, в составе которого были выходцы из более южных территорий (Поволжья). Они принесли с собой воротничковую посуду и накольчатую технику нанесения узоров. Этому способствовало потепление климата и вследствие этого - продвижение широколиственных пород (дуб, липа, вяз) в составе хвойных пород на широту Вычегды и далее до шестидесяти трех градусов северной широты.
Керамика этого периода представлена сосудами полуяйцевидной (иногда котловидной) формы, густо украшенными гребенчатым орнаментом, круглыми ямками под венчиком. Встречаются узоры, нанесенные накольчатой техникой. Каменный инвентарь малочислен. Найдены кремневые наконечники стрел, скребки, ножи. В средний период существования культуры, когда ареал ее расширяется вплоть до побережья Арктики, в ней появляется ряд новых черт, связанных с притоком новых групп населения. Изменяется керамика. Это период расцвета гребенчатого орнамента и угасания накольчатого. В орнаментации сосудов появляются новые мотивы: ромбы, треугольники, ромбическая сетка. Именно тогда появляется новый элемент орнаментации - чешуйчатый, выполненный дуговидным штампом. Сосуды, найденные на поселениях Большеземельской тундры, богато украшены, кроме того, фигурнозубым штампом. Здесь же открыты оригинальные жилища - многоугольной планировки, с остатками сложных архитектурных деталей в виде траншей, канавок, углублений.
В конце этого периода на поселениях, расположенных в при- и заполярных районах, появляется новый элемент в орнаментации сосудов - так называемые сотовые геометрические узоры. Они характерны для зауральских культур - от Среднего Приобья до Южного Зауралья и Северного Казахстана. Стоколос полагает, что появление этой керамики на севере Западной Сибири и Крайнем Северо-Востоке Европейской части России связано с миграциями населения из Южного Зауралья. Южное Зауралье и Северный Казахстан относятся к числу районов, где в то время была развитая металлургия меди и бронзы. Не исключено, что именно с этим населением на Европейский Северо-Восток попадают первые металлические изделия, сама идея металлообработки. С приходом южных групп населения происходят изменения и в кремневой индустрии, появляются новые типы наконечников стрел (треугольные и треугольно-черешковые), новая техника обработки камня (пильчатая ретушь, пиление накремневых пород посредством песчаниковых пил) и другие. На позднем этапе существования чужъяельской культуры фиксируется усиление контактов носителей этой культуры с населением, входящим в другую общность (прикамскую), которая носит название гаринско-борской (о ней речь пойдет дальше). Анализ керамики, кремневого инвентаря этого периода свидетельствует об интенсивных контактах населения различного происхождения. В конце III - начале II тысячелетия до нашей эры следы чужъяельской культуры теряются - она прекращает свое существование. Появляются новые культуры, по материалам которых восстанавливается этнокультурная история региона.
Среди других древностей эпохи энеолита-бронзы особое место занимает чойновтинская культура, получившая свое название от одноименного поселения на реке Мезени. Памятники этой культуры открыты в бассейнах рек Вычегды (кроме южных притоков), Мезени и Печоры. Все они расположены в лесотаежной зоне. Культура датируется началом четвертой четверти III тысячелетия до нашей эры - серединой - третьей четвертью II тысячелетия до нашей эры. Поселения располагаются по берегам рек и озер. Жилища столбовой концентрации представляют собой прямоугольные или подквадратные полуземлянки с одним или двумя входами в виде узких траншей или без входа.
Сосуды полуяйцевидной открытой или слегка прикрытой формы, котловидной или чашевидной формы. Они орнаментированы гладким или гребенчатым штампом, перевитым шнуром, нарезками и наколками. Узоры представляют собой сочетание горизонтальных линий и ломаных полос. Разнообразны изделия из камня: кремневые наконечники стрел листовидной, треугольной, миндалевидной и пятиугольной форм, сланцевые шлифованные долота, тесла, клинья. История формирования населения, оставившего чойновтинскую культуру, восстанавливается следующим образом. Прежде всего, основу его составляли потомки предшествующего неолитического местного населения, пришедшего на Европейский Северо-Восток из Волго-Окского междуречья. С другой стороны, прослеживается влияние прикамского (гаринско-борского), а также соседнего чужъяельского населения.
По мнению Стоколоса, в эпоху энеолита на обширных пространствах лесной полосы Европейской части России, от Прибалтики до Приуралья, жили древние финно-угорские племена. По этим землям проходил древний янтарный путь, по которому на территорию нашей Республики попали украшения из прибалтийского янтаря. Судя по археологическим материалам, в эпоху энеолита на Европейский Северо-Восток из Прибалтики проникли племена, относящиеся к индоевропейскому миру. Этнокультурная ситуация на Европейском Северо-Востоке еще более усложняется в эпоху бронзы. Усиливаются миграции населения, формируется ряд новых культур, которые отражают смешение различных групп населения, как аборигенов, так и пришельцев.
На Севере, в долине Печоры, и по ее притокам, открыты археологические памятники, относящиеся к атаманнюрской культуре (по названию поселения Атаман-Нюр). Исследованные жилища площадью от двадцати пяти до ста двадцати квадратных метров имеют подквадратную или многоугольную в плане форму и наклонные входы-пандусы. Полы и пандусы нередко посыпаны охрой. В середине помещения располагается очаг.
Кремневые изделия представлены наконечниками стрел, скребками. Встречаются изделия из меди бронзы. Сосуды полуяйцевидные и плоскодонные, орнаментированы гребенчатыми, гребенчато-ямочными узорами. Встречается накольчатый, а также прочерченный орнамент. Исследователи полагают, что в формировании этой культуры принимали участие зауральские группы населения, которые к концу эпохи бронзы покинули Северное Приуралье в связи с похолоданием климата, которое наступило три тысячи двести-две тысячи пятьсот лет тому назад.
Одной из выразительных культур бронзового века, сыгравших важную роль в последующей истории населения Европейского Северо-Востока, является лебяжская. Она относится к концу бронзового века. Нижний рубеж ее относится к XIII-XII векам до нашей эры, конец - к X-IX векам до нашей эры. Культура получила название от названия стоянки у починка Лебяжского на средней Печоре. Памятники лебяжской культуры открыты на огромной территории - от Большеземельской тундры на Севере до камского водораздела на юге и от Уральского хребта на востоке до среднего течения Вычегды на западе. В Заполярье они не известны.
Поселения лебяжской культуры располагались на речных террасах или на возвышениях среди поймы. Найденные жилища - наземные, возможно, в виде двускатного шалаша с завалинкой. Встречаются наземные кострища и очажные ямы. На многих поселениях сохранились следы бронзолитейного производства. Так, на стоянке у починка Лебяжское на средней Печоре на различных участках в очажных ямах найдены застывшие капли металла и кусочки бронзы. Возле одной из таких ям лежала разбитая глиняная льячка (или же гель) для разливания (или плавки) металла. Следы бронзолитейного производства обнаружены Лузгиным на Знаменской стоянке (на верхней Печоре). При раскопках в кострище найдены два небольших слитка (один медный, другой бронзовый) и обломки тиглей. Металлические слитки были обнаружены и в Канинской пещере. На верхней Вычегде на стоянке Чуддинты II около кострища также сохранились обломки одного или нескольких ошлакованных тиглей. Эти факты указывают на освоение лебяжским населением процесса металлообработки. Однако кремневые изделия по-прежнему преобладают. Более того, поздний медно-бронзовый век на Севере был периодом расцвета техники обработки кремня. В комплексе орудий абсолютное большинство составляют кремневые наконечники стрел и копий, а также ножи и скребки, отличающиеся большим разнообразием. Встречаются фигурные кремни - в виде рыбы, млекопитающего и другие.
Первые археологические памятники перми вычегодской были открыты еще в середине девятнадцатого века. Усть-сысольский мещанин Мельников в черте города Усть-Сысольска раскопал два погребения, давший богатый выразительный материал. Но раскопки не были продолжены, и только в двадцатые годы нашего столетия в связи с оживлением краеведческого движения памятники древности вновь привлекают внимание. Особо следует отметить вклад в изучение памятников перми вычегодской Сидорова, работавшего в те годы учителем. Им были открыты и частично раскопаны могильники и городища на Выми. Небольшие раскопки на Вычегде провел Грен. Первые профессионалы-археологи в Коми крае появились в тысяча девятьсот двадцать пятом году. Это была московская экспедиция Главнауки, состоящая из аспирантов крупнейшего российского археолога Городцова, возглавляемая Смирновым. Однако до конца пятидесятых годов археологические раскопки на территории нашей республики проводились лишь эпизодически. Систематические планомерные исследования начались в конце пятидесятых - начале шестидесятых годов. За прошедшие три десятилетия исследованы десятки памятников на нижней и средней Вычегде, Выми, Вашке, Мезени, Сысоле, Лузе, Ижме. Они позволили открыть самобытную, яркую, богатейшую культуру, созданную в суровых условиях Севера трудолюбивым, предприимчивым, энергичным коми народом.
Наиболее изученной является долина реки Выми, где практически возле каждого современного селения известен средневековый могильник, нередко приписываемый местным населением легендарной чуди. Большинство могильников насчитывает несколько сот погребений (Кичилькосьский первый, Ыджыдъельский, Жигановский, Кокпомъягский, Вадъягский), некоторые - несколько десятков (Веслянский второй, Петкойский, Отлинский, Лялинский, Часодорский). Судя по ним, долина реки Выми была заселена достаточно плотно в эпоху средневековья. Могильники известны и в ныне незаселенных местностях, как, например, Кичилькосьский первый и Кедвавомский.
Ванвиздинская культура
Поселения этой эпохи, как правило, долговременные и служили местом обитания людей в течение длительного времени. Площадь жилищ составляет около пятидесяти квадратных метров. Они обогревались очагами, которые часто переносились с одного места на другое. Вход в жилище предположительно осуществлялся через тамбур-коридор. Иногда жилища соединялись между собой переходами. Представляют интерес два жилища, раскопанные на поселении Вис два. Одно из них было прямоугольной формы, второе — квадратной. Они различаются между собой по характеру найденного инвентаря. В первом из них были сосредоточены в основном орудия труда, во втором — главным образом, украшения. В жилище номер один и возле него найдено одиннадцать костяных наконечников стрел и наконечник гарпуна, две костяные проколки, удильный крючок и два пряслица; рядом с жилищем отмечено скопление костяных изделий.
Во втором жилище и у его края лежали четыре бронзовых украшения, туалетные щипчики и шесть стеклянных бусин, а также пять костяных наконечников стрел и два железных ножа. Высказано предположение, что обнаруженные помещения представляли собой две камеры одного сооружения: жилище номер один являлось мужской половиной, жилище номер два — женской.
Погребальных памятников ванвиздинской культуры пока известно только три: Угдым два, Шойнаты один на средней Вычегде и Евдинский на Выми. На могильнике Угдым два выявлено пятнадцать грунтовых одиночных захоронений, на могильнике Шойнаты один — десять. Могильные ямы обычно средних размеров, длиной от ста шестидесяти до двухсот сантиметров, шириной от семидесяти до ста сантиметров и глубиной от тридцати до семидесяти сантиметров. Могильные ямы не имеют устойчивой ориентировки. Погребения совершались как способом ингумации, так и кремации. Вещевой инвентарь небогатый и невыразительный: обломки сосудов, ножи, кинжал, редкие украшения.
Материальная культура ванвиздинского населения восстанавливается на основе достаточно разнообразного и многочисленного инвентаря, найденного при раскопках поселений. Наиболее массовым материалом поселений является керамика. Сосуды имеют горшковидную и чашевидную форму. Богато украшены разнообразными узорами в верхней части ямками, кружками, отпечатками шнура, гребенчатыми оттисками в различных комбинациях. Ямки чаще всего расположены горизонтальными рядами, отпечатки шнура — горизонтальные ряды, иногда — подковки, отпечатки зубчатого штампа — короткие вертикальные наклонные ряды, зигзаги, ромбы, фигуры в виде ёлочки, птичьей лапы и другие.
Кроме керамики, на поселениях найдены изделия из железа, бронзы, кости, дерева. Особый интерес представляют материалы второго Веслянского торфяника, относящиеся к этой эпохе. В нижней толще торфяника обнаружены концы свай и вертикально воткнутых жердей, расположенных рядами поперёк бывшего русла реки, а в средней — упавшие сваи и жерди со срезами на концах. По мнению исследователей, это рыболовные заграждения для установки западней типа верш. В торфянике сохранились многочисленные кости животных, сотни деревянных изделий, верёвочка из травы, костяные наконечники стрел и стеклянные бусы. Среди деревянных изделий особо следует отметить пластины от рыболовных снастей, поплавки от сетей, удильные крючки, весло, лыжу, полозья саней, стрелу, мотыгу, коленчатые рукоятки кельтов, муфту проушной кирки, рукоять с пазами лопаточки для размешивания глины, керамический штамп, гвозди, пряслица, лучки. Особый интерес представляет маленькая скульптура человека.
Интересные находки сделаны и при раскопках суходольной части Висского второго поселения. Здесь найдены изделия из железа: ножи, обломок рубящего орудия, проволочная дужка с ушками на конце, скоба и другие. Железные ножи и наконечники стрел известны и с поселения Лозым. На Висе два и в торфянике найдена серия костяных наконечников стрел. Подобные наконечники известны из Канинской и Уньинской пещер, поселений Кузьявомын, Ванвиздино и других. К своеобразным находкам относятся костяные жерлицы для ловли рыбы, происходящие из Висских поселений и Канинской пещеры.
Эпоха раннего средневековья. Ванвиздинская культура
Вторая половина первого тысячелетия новой эры - исключительно важный период в истории народов Приуралья. Он ознаменован существенными сдвигами в развитии экономики, социальных отношений, обусловленных дальнейшим развитием металлургии и металлообработки, прежде всего железа, повышением производительности труда всех отраслей хозяйства, что способствовало ускорению темпов социально-экономического развития общества. К этому периоду относится начало формирования этнических общностей, давших основу современным пермским народам (пракоми и праудмуртам).
Важное событие в жизни народов Приуралья происходит в середине первого тысячелетия новой эры. В четвертом-пятом веках новой эры мирная жизнь местного населения была нарушена в связи с появлением пришлых кочевых скотоводческих воинственных племен, проделавших огромный путь от Центральной Азии через степные просторы Южного Урала вплоть до Рима. Это были гунны. Они вовлекли в свое движение по пути своего продвижения многочисленные племена, положив тем самым начало эпохе, получившей название эпохи великого переселения народов. События этой эпохи коснулись не только южных территорий, но и соседнего с нами Прикамья и даже Европейского Северо-Востока. В Прикамье, а затем и в Северном Приуралье в бассейне Вычегды в пятом-шестом веках появляются воинственные скотоводы-кочевники, следы пребывания которых остались в виде курганных могильников. Первый такой могильник был открыт в тысяча девятьсот шестьдесят первом году Савельевой на Выми возле деревни Весляна. Вещи, которые были найдены при раскопках, поразили воображение не только студентов университета, проходящих полевую практику в экспедиции, но и маститых московских и ленинградских археологов. Погребения отличались исключительным богатством. Было найдено никогда ранее не встречавшееся здесь оружие - мечи и кинжалы в ножнах, серебряные и золотые наглазники и наротники (остатки погребальных масок), богатейшие поясные наборы ожерелья из стеклянных, сердоликовых и янтарных бус, фигурки коней и медведей, отливки из бронзы и многое другое.
Одним из наиболее богатых погребений могильника является погребение двадцать третье. В нем обнаружены массивная железная кольчуга, непременный атрибут воина-всадника, серебряный ритон (ритуальный кубок) в форме головы быка, серебряная витая гривна, круглопроволочный браслет, деревянные ножны, прямоугольные поясные накладки, золотое ромбовидное украшение, инкрустированное каменной вставкой в обрамлении зерни, а также серебряные сасанидские монеты - Пероза (чеканка предположительно четыреста шестьдесят пятого года) и Кавада первого (чеканка пятьсот шестого года).
В погребении двадцать четвертом найден еще один уникальный предмет - деревянная чаша, имеющая ручку в виде медведя. Скульптура медведя и чаша выточены из единого куска дерева. Туловище и лапы зверя украшены медными штыками, уши - серебряными накладками. Очень выразительна морда зверя с полураскрытой пастью. Чаша по краю окантована медными пластинками треугольной формы.
Могильник относится к шестому-седьмому векам. Через двадцать с лишним лет подобные могильники были открыты Ашихминой на Нившере (Борганъельский, Юванаягский), а затем Васкулом на Сысоле (Шойнаягский), давшие также довольно богатые материалы.
Вероятно, пришлые группы населения были немногочисленны. Они постепенно растворились в среде местного населения. Это прослеживается даже в материалах могильников. Так, на Веслянском первом могильнике ранние погребения совершены под курганными насыпями, а поздние - в обычных грунтовых ямах, так как хоронило местное население. Однако пришельцы оставили глубокий след в культуре местного населения. Именно с этого времени на севере появляется животноводство. Возможно, они внесли свою лепту и в развитие местной металлургии и металлообработки.
Культура местного населения, являющегося потомком предшествующего, гляденовского, носит название ванвиздинской. Она получила название по поселению, открытому в тысяча девятьсот девятнадцатом году геологом Рудневым у деревни Ванвиздино Усть-Вымского района Коми АССР. Памятники этой культуры, датируемой шестым-десятым веками новой эры, известны на огромной территории - от Большеземельской тундры на севере до водораздела Вычегды и Камы на юге, от верховий Печоры на востоке до Северной Двины на западе. Она представлена неукрепленными поселениями (их известно более пятидесяти) и грунтовыми могильниками.
Поселения располагаются в тех же топографических условиях, что и предыдущие - на боровых террасах по берегам рек и озер. На многих поселениях выявлены остатки наземных жилищ, очаги, хозяйственные ямы, производственные сооружения. Остатки наземных жилищ открыты на поселениях Вис второй (возле деревни Синдор), Веслянском первом (на Выми), Лозым (на Сысоле) и других. На многих поселениях открыты очаги со следами металлургического производства: Лозым, Весляна первая, Усогорск третий и другие. Особый интерес представляет Лозымское поселение, на котором вскрыты жилище и производственная мастерская с многочисленными следами металлургического производства: шлаками, тиглями, льячками, формочками для отливки украшений и так далее.
Поселения этой эпохи, как правило, долговременные и служили местом обитания людей в течение длительного времени. Площадь жилищ составляет около пятидесяти квадратных метров. Они обогревались очагами, которые часто переносились с одного места на другое. Вход в жилище предположительно шел через тамбур-коридор. Иногда жилища соединялись между собой переходами. Представляют интерес два жилища, раскопанные Буровым на поселении Вис второй. Одно из них было прямоугольной формы, второе - квадратной. Они различаются между собой по характеру найденного инвентаря. В первом из них были сосредоточены в основном орудия труда, во втором - главным образом, украшения. В жилище номер один и возле него найдено одиннадцать костяных наконечников стрел и наконечник гарпуна, две костяные проколки, удильный крючок и два пряслица; рядом с жилищем отмечено скопление костяных изделий.
Во втором жилище и у его края лежали четыре бронзовых украшения, туалетные щипчики и шесть стеклянных бусин, а также пять костяных наконечников стрел и два железных ножа. Буров высказал предположение, что обнаруженные помещения представляли собой две камеры одного сооружения: жилище номер один являлось мужской половиной, жилище номер два - женской.
Погребальных памятников ванвиздинской культуры пока известно только три: Угдым второй, Шойнаты первый на средней Вычегде и Евдинский на Выми. На могильнике Угдым второй Королевым выявлено пятнадцать грунтовых одиночных захоронений, на могильнике Шойнаты первый - десять. Могильные ямы обычно средних размеров длиной от ста шестидесяти до двухсот сантиметров, шириной от семидесяти до ста сантиметров и глубиной от тридцати до семидесяти сантиметров. Могильные ямы не имеют устойчивой ориентировки. Погребения совершались как способом ингумации, так и кремации. Вещевой инвентарь небогатый и невыразительный: обломки сосудов, ножи, кинжал, редкие украшения.
Материальная культура ванвиздинского населения восстанавливается на основе достаточно разнообразного и многочисленного инвентаря, найденного при раскопках поселений. Наиболее массовым материалом поселений является керамика. Сосуды имеют горшковидную и чашевидную форму. Богато (как правило) украшены разнообразными узорами в верхней части ямками, кружками, отпечатками шнура, гребенчатыми оттисками в различных комбинациях. Ямки чаще всего расположены горизонтальными рядами, отпечатки шнура - горизонтальные ряды, иногда - подковки, отпечатки зубчатого штампа - короткие вертикальные наклонные ряды, зигзаги, ромбы, фигуры в виде елочки, птичьей лапы и другие.
Кроме керамики, на поселениях найдены изделия из железа, бронзы, кости, дерева. Особый интерес представляют материалы второго Веслянского торфяника, относящиеся к этой эпохе. Прежде всего, в нижней толще торфяника обнаружены концы свай и вертикально воткнутых жердей, расположенных рядами поперек бывшего русла реки, а в средней - упавшие сваи и жерди со срезами на концах. По мнению Бурова, это рыболовные заграждения для установки западней типа верш. В торфянике сохранились, кроме того, многочисленные кости животных, сотни деревянных изделий, веревочка из травы, костяные наконечники стрел и стеклянные бусы. Среди деревянных изделий особо следует отметить пластины от рыболовных снастей, поплавки от сетей, удильные крючки, весло, лыжу, полозья саней, стрелу, мотыгу, коленчатые рукоятки кельтов, муфту проушной кирки, рукоять с пазами лопаточки для размешивания глины, керамический штамп, гвозди, пряслица, лучки. Особый интерес представляет маленькая скульптура человека.
Интересные находки сделаны и при раскопках суходольной части Висского второго поселения. Здесь найдены изделия из железа: ножи, обломок рубящего орудия, проволочная дужка с ушками на конце, скоба и другие. Железные ножи и наконечники стрел известны и с поселения Лозым, исследованного Чесноковой. На Висе второй и в торфянике найдена серия костяных наконечников стрел. Подобные наконечники известны из Канинской и Уньинской пещер, поселений Кузьявомын, Ванвиздино и других. К своеобразным находкам относятся костяные жерлицы для ловли рыбы, происходящие из Висских поселений и Канинской пещеры.
Ванвиздинские поселения дали богатую коллекцию бронзовых изделий, преимущественно украшений. Исключение составляют латунный рыболовный крючок. Из бронзовых украшений выделяются браслеты, калачевидные серьги, спиральновитые перстни, подвески, бубенчики и другие. На многих ванвиздинских поселениях сохранились бусы из глухого и прозрачного стекла, в том числе бисер, золоченые, серебряные, глазчатые и мозаичные бусы. Особую группу предметов, относящихся к ванвиздинской культуре, составляют изделия культового литья, известные как предметы пермского звериного стиля, на которых изображены сложные зоо-антропо-орнитоморфные образы: лося-человека, человеческой личины в центре в обрамлении лосиных голов, человеческой личины, над которой изображена птица с распростертыми крыльями. Встречаются фигуры медведей, как плоские, так и объемные (скульптуры), мифических существ, получивших в науке название "ящер". Об этих предметах написано много. Известный этнограф Грибова посвятила этой теме книгу, которая так и называется "Пермский звериный стиль". Некоторые исследователи справедливо полагают, что все эти предметы можно объединить под общим названием "Чудской звериный стиль", потому что в рамках его выделяются разные группы, которые можно разделить территориально: печорская, пермская и западносибирская и так далее, что, возможно, отражает и этнические различия между создателями этих предметов. Хотя между исследователями существуют некоторые разногласия в трактовке этих изделий, но ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что это были культовые, ритуальные предметы. Они отражали космогонические представления наших далеких предков о строении вселенной, происхождении человека и его месте в космосе. Как свидетельствуют исследования таких корифеев науки как академик Рыбаков, предметы пермского звериного стиля - это своеобразная модель вселенной, состоящей из трех миров: верхнего, среднего и нижнего. Символом верхнего мира являются небесные лоси, медведи, олени, птицы, среднего - человек или человекоподобное существо (человек-лось, человек-олень), а нижнего - мифологическое существо (ящер), которое трудно сопоставить с конкретным реальным животным. Это хтоническое существо, символ нижнего подземного мира, мира мертвых.
Среди предметов этого круга особое место занимает древнекоми промысловый календарь. Он был найден возле села Сторожевск выпускником Сторожевской средней школы Латкиным и передан в тысяча девятьсот семьдесят пятом году археологу Королеву, который проводил здесь раскопки. Он отмечал, что найденная вещь связана с охотничьими обрядами. В тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году этот предмет привлек внимание этнографа Конакова, который и определил его как промысловый календарь, расшифровав имеющиеся на нем изображения. Календарь представляет собой плоское кольцо, на лицевой стороне которого изображены лиса, выдра, лось, олень, росомаха, горностай, северный медведь, куница и белка - всего девять животных. На кольце изображены два солярных знака. Внешний и внутренний края кольца украшены косыми насечками. Оно снабжено отверстием для подвешивания.
Конаков, взяв за основу годичные биологические ритмы промысловых животных, установил, что изображения зверей на кольце представляют собой годовой цикл чередования сезонов в промысловом календаре. Каждый зверь олицетворял определенный период ("меслу"). Внимательное изучение насечек по внешнему контуру кольца позволило исследователю выявить определенные закономерности. Насчитывается девяносто насечек, каждая из которых соответствует четырем суткам. Среди косых насечек выделены и иные знаки: треугольник, трапеция, угол, удлиненные горизонтальные насечки, размещенные в определенном порядке (их всего шесть). После четырех из таких знаков направление наклона косых насечек меняется на противоположное. Пять различных знаков находятся между соседними изображениями зверей. Отсчет времени на календарном диске велся против часовой стрелки.
Счет в древнекоми календаре начинался с двадцать первого марта (по современному календарю), что соответствует дню весеннего равноденствия. Двигаясь против часовой стрелки, выделяются период медведя (с двадцать второго марта по двадцать седьмое апреля), оленя (с двадцать восьмого апреля по второе июня), горностая (с третьего июня по четвертое июля), росомахи (с пятого июля по девятое августа), лося (с десятого августа по четвертое октября). Интересно, что под мордой лося изображен солярный знак, приходящийся на двадцать третье сентября, день осеннего равноденствия. Период выдры приходится на пятое октября - девятнадцатое декабря (завершение охоты на боровую дичь и переход к пушному промыслу). Двадцатого декабря начинался период лисицы, завершающийся двадцать четвертого января. С двадцать пятого января по двадцать первое февраля отмечался период белки, с двадцать второго февраля по двадцать первое марта (день весеннего равноденствия) - период куницы. Таким образом, год делился на девять периодов, подразделяющихся на два цикла: производительный (сезон охоты) и непроизводительный (выводковый сезон).
Данный календарь интересен тем, что дает представление о мировоззрении древних коми, накопивших огромный опыт познания окружающего мира, овладевшего знаниями в области астрономии, знакомого со всеми четырьмя солнечными фазами. Это календарь охотничьего таежного населения, жизнь которого в значительной мере зависела от охоты, объекты которой и изображены на уникальном изделии древнего мастера. Все изображенные на календаре животные относятся к самым значимым, занимавшим важное место в быту и хозяйстве населения. Именно они являлись основным источником пищи, а также поставляли ценные меха, использовавшиеся не только для шитья, но и служившие предметом и даже эквивалентом обмена.
Богатые материалы раскопок поселений позволяют восстановить быт, хозяйство, материальную и духовную культуру ванвиздинского населения. Основу хозяйства, как и в предыдущие эпохи, составляли охота и рыбная ловля, но в эту эпоху появляются зачатки животноводства. Охотились с помощью лука со стрелами, наконечники которых были костяные или железные. Наконечники разнообразны по форме и размерам, что указывает на их специализацию. Использовались разные наконечники для охоты на птицу, боровую дичь, пушных зверей и крупных млекопитающих. На поселениях сохранились кости бобра, куницы, северного оленя, бурого медведя, лося, соболя, выдры, лисицы, волка, белки, зайца. Среди перечисленных животных первое место по количеству особей занимает бобр.
О развитии животноводства свидетельствуют кости лошади, коровы, овцы (или козы). Правда, костей домашних животных в сравнении с дикими значительно меньше. На поселении Вис первый они составляют две целых шестьдесят шесть сотых процента общего количества костей млекопитающих, а по числу особей - лишь семь целых четырнадцать сотых процента. Следует однако отметить, что эти цифры вряд ли отражают реальное соотношение охоты и животноводства. Лошадей, коров и овец, вероятно, держали не как источник мясной пищи и забивали лишь по старости.
Традиционным занятием ванвиздинцев была рыбная ловля. Об этом свидетельствуют и кости рыбы, сохранившиеся в культурном слое поселений, и рыболовные снасти: удочки, жерлица, гарпуны, сети. Были развиты различные домашние производства: строительство, керамическое производство, обработка дерева, бересты, кости. Значительные успехи были достигнуты в области металлургии и металлообработки. Только в эту эпоху из обихода исчезают кремневые наконечники стрел. Из кремня изготовлялись только скребки, использовавшиеся для обработки шкур.
О развитии железоделательного производства свидетельствуют многочисленные факты. Прежде всего, это железные изделия, отличающиеся большим разнообразием типов и форм и остатки производственных мастерских, шлаки, оставшиеся после варки железа. Как и в предыдущую эпоху, железо добывали из болотно-дерновых руд, легкодоступных и широкораспространенных.
Качественно новый этап наступает в цветной металлургии и металлообработке. Изменяется качественный состав сплавов. Проведенный спектральный анализ бронзовых изделий показал, что в это время появляются новые сложные сплавы: свинцово-оловянно-цинковые, оловянные, оловянно-свинцовые и цинково-свинцовая латунь. Ученые полагают, что переход к использованию сложных бронз был обусловлен освоением полиметаллических свинцово-цинковых руд Северного Урала.
О развитии металлообработки на поселениях свидетельствуют находки многочисленных тиглей для плавки металла, а также шлаков на поселениях (первое Веслянское, Лозымское, Вис второй и другие). Особый интерес представляют находки литейных форм для отливки украшений, что является свидетельством местного производства бронзовых изделий. Из бронзы изготовляли различные украшения, а также культовые изделия. Таким образом, хозяйство ванвиздинского общества характеризуется сочетанием традиционных присваивающих форм хозяйства (охоты и рыболовства) с производящими (металлургией, металлообработкой и животноводством).
Как и в других районах лесной полосы Европейской части России, важное место в экономике занимал пушной промысел, особенно на бобра, являвшийся основным источником избыточного продукта, шедшего на обмен. Материалы раскопок ванвиздинских памятников свидетельствуют об оживленных экономических связях местного населения с соседними и отдаленными племенами и народами. Южные купцы в обмен на меха везли на Север украшения из драгоценных металлов, стеклянные, сердоликовые, хрустальные бусы. Не случайно к этой эпохе относится несколько кладов, содержащих богатые наборы украшений (Подчеремский, Тохтинский, Усть-Уньинский, Уньинский). Следовательно, в эту эпоху происходят важные социальные перемены в обществе, коль в руках знати скапливаются значительные богатства. Они были обусловлены прогрессом, прежде всего, в развитии металлургии и металлообработки и других отраслей хозяйства.
Важным представляется вопрос об этнической принадлежности носителей ванвиздинской культуры. В науке существуют различные точки зрения. Нет сомнений в том, что они являлись потомками местного гляденовского (пракоми) населения, с одной стороны, с другой - связаны генетическими корнями с последующей культурой перми вычегодской - непосредственных предков коми-зырян. Преемственность и генетическая связь этих культур прослеживается в керамике, технологии кузнечного производства, цветной металлургии и металлообработке, в культовом литье, погребальной обрядности.
Культура перми вычегодской
Ванвиздинская культура послужила основой формирования культуры перми вычегодской, существовавшей в одиннадцатом-четырнадцатом веках. Этот период знаменуется завершением начального этапа формирования народности коми, происходящего на базе родственных племен, упоминаемых в письменных источниках: вычегжан, вымичей, сысоличей, ужгинских сырьян и так далее. Характерными чертами народности являются общность языка, территории и культуры. О древнепермском языке дают представление памятники древнепермской письменности четырнадцатого-семнадцатого веков. Он распадался на несколько территориальных диалектов: нижневычегодский, вымский, удорский и сысольский. На основе этих диалектов в пятнадцатом-семнадцатом веках возникает современный коми-зырянский язык. Постепенно складывалась и общность территории. В "Житии Стефана Пермского", а также в источниках пятнадцатого века очерчивается ареал обитания вычегодских пермян - это прежде всего бассейн Вычегды с ее притоком Вымью, который являлся центром Пермской земли, а также Вашка, Луза, Пинега. Археологические материалы убедительно свидетельствуют об общности культуры перми вычегодской в одиннадцатом-четырнадцатом веках на Вычегде, Выми, Вашке, Сысоле, Лузе.
Первые археологические памятники перми вычегодской были открыты еще в середине девятнадцатого века. Усть-сысольский мещанин Мельников в черте города Усть-Сысольска раскопал два погребения, давший богатый выразительный материал. Но раскопки не были продолжены, и только в двадцатые годы нашего столетия в связи с оживлением краеведческого движения памятники древности вновь привлекают внимание. Особо следует отметить вклад в изучение памятников перми вычегодской Сидорова, работавшего в те годы учителем. Им были открыты и частично раскопаны могильники и городища на Выми. Небольшие раскопки на Вычегде провел Грен. Первые профессионалы-археологи в Коми крае появились в тысяча девятьсот двадцать пятом году. Это была московская экспедиция Главнауки, состоящая из аспирантов крупнейшего российского археолога Городцова, возглавляемая Смирновым. Однако до конца пятидесятых годов археологические раскопки на территории нашей республики проводились лишь эпизодически. Систематические планомерные исследования начались в конце пятидесятых - начале шестидесятых годов. За прошедшие три десятилетия исследованы десятки памятников на нижней и средней Вычегде, Выми, Вашке, Мезени, Сысоле, Лузе, Ижме. Они позволили открыть самобытную, яркую, богатейшую культуру, созданную в суровых условиях Севера трудолюбивым, предприимчивым, энергичным коми народом.
Наиболее изученной является долина реки Выми, где практически возле каждого современного селения известен средневековый могильник, нередко приписываемый местным населением легендарной чуди. Большинство могильников насчитывает несколько сот погребений (Кичилькосьский первый, Ыджыдъельский, Жигановский, Кокпомъягский, Вадъягский), некоторые - несколько десятков (Веслянский второй, Петкойский, Отлинский, Лялинский, Часодорский). Судя по ним, долина реки Выми была заселена достаточно плотно в эпоху средневековья. Могильники известны и в ныне незаселенных местностях, как, например, Кичилькосьский первый и Кедвавомский.
Поселения изучены хуже. Возможно, часть из них располагалась на месте современных коми селений. К числу немногих исследованных поселений относится Жигановское, расположенное возле деревни Жигановка Княжпогостского района Республики Коми. На нижней Вычегде памятников перми вычегодской известно меньше, что объясняется более слабой изученностью этого района. Один из могильников - Ленский - открыт возле села Лена Ленского района Архангельской области, на берегу озера Ярант (старица реки Вычегда) в урочище Шойнаяг (кладбищенский бор). Кстати, коми названий (микротопонимов) сохранилось здесь довольно много, в том числе по реке Яренге. К интереснейшим вычегодским памятникам относится Чожтыягский могильник, расположенный в Усть-Вымском районе Республики Коми (раскопки Истоминой). Памятники открыты на средней Вычегде в Корткеросском районе Королевым. Здесь исследованы могильники Пезмогский, Шойнаты второй и третий, а также средневековое святилище.
Представляют интерес материалы раскопок Вотчинского и Ужгинского могильников на реке Сысоле (раскопки Истоминой и Чесноковой). Исследования памятников перми вычегодской позволяют восстановить быт, хозяйство, материальную и духовную культуру предков народа коми.
Поселения располагались по берегам рек, на краю высоких террас. Так, Жигановское поселение расположено на левом берегу реки Выми, на второй надпойменной террасе, в двухстах семидесяти метрах от берега. С южной и северной стороны площадка поселения ограничена оврагами с крутыми склонами. От жилых и хозяйственных построек сохранились котлованы ям овальной и подпрямоугольной формы различных размеров и глубины. Среди них встречаются как наземные, так и углубленные в землю. Особый интерес представляют две ямы. Одна из них подпрямоугольной формы с отвесными стеклами длиной сто пятьдесят сантиметров, шириной сто пятьдесят (сто десять) сантиметров и глубиной семьдесят один (шестьдесят) сантиметр.
Вдоль стен на дне ямы сохранились остатки обугленного деревянного каркаса из плах шириной до шести сантиметров. В углах каркас крепился столбиками диаметром пять сантиметров. В яме найдены бронебойный наконечник стрелы, нож, обломки железных цилиндрических замков, медные ножны, бронзовая блесна, обломок бронзовой ручки с процарапанным рисунком, фрагменты сосудов, обломки втульчатой ложковидной льячки, сплески бронзы, медные пластинки, кости животных. Эта яма, вероятно, соответствует мастерской, входящей в состав наземной постройки (дома). В центральной части поселения выявлена полуземлянка длиной двести сорок сантиметров, шириной сто шестьдесят (сто пять) сантиметров и глубиной сто шесть сантиметров. Она ориентирована на линии "север - юг". Заполнение ее составлял вначале углисто-зольный песок, а затем мощный углистый слой, включавший остатки деревянной конструкции.
Постройка состояла из двух камер - северной и южной. В северной располагалась деревянная конструкция длиной сто тридцать два сантиметра и шириной сто пять сантиметров, закрепленная по углам столбиками. Дно покрыто двухъярусным настилом из поперечно положенных досок шириной до пятнадцати сантиметров. В южной камере также сохранилась деревянная конструкция длиной сто сорок три сантиметра, шириной сто шестьдесят сантиметров (на пятьдесят пять сантиметров шире северной). Боковые стенки постройки также закреплены столбиками. Основная часть площади южной камеры занята очагом из камней.
Под ними сохранились остатки настила из плах, положенных поперек камеры и уложенных на лати. Находки сосредоточены в основном в верхнем углисто-зольном слое. Здесь найдено семь наконечников стрел, пять ножей (три целых и два обломка), тесло, гвозди, клинья, весовая гирька, четыре бронзовых бубенчика, бронзовый светец, наконечник ремня, спиралевидная пронизка, фрагменты бронзовых цепочек, обломки глиняных сосудов. Судя по набору вещей, постройка является жилой полуземлянкой. Таким образом, на поселении представлены как наземные жилища, так и полуземлянки, а также производственные мастерские и хозяйственные ямы. Жигановское поселение существовало в двенадцатом - начале четырнадцатого веков, когда, судя по письменным источникам, пермь вычегодская попала в орбиту экономических и политических интересов Новгорода Великого и Ростово-Суздальского княжества, из которых по Вычегде и Выми проникали русские сборщики дани, осуществлявшие, видимо, и торговые сделки.
Богатейшие материалы дали раскопки могильников перми вычегодской. Они, как правило, располагаются в глубине боровой террасы на берегу реки в возвышенной части бора, примыкающей к болотистой низине. Погребения отмечены на поверхности впадины овальной формы. Они располагаются рядами, как правило, параллельными, но иногда пересекаются. Встречаются погребения вне рядов, расположенные изолированными группами.
Местное население приписывает эти могильники легендарной чуди, но старожилы рассказывают, что еще в двадцатые-тридцатые годы жители близлежащих деревень приходили на эти кладбища поминать чудских бабушек и дедушек, тем самым признавая родство с чудью.
Согласно верованиям предков коми, погребенные снабжались вещами (орудиями труда, оружием, посудой, украшениями), которые должны были помочь им проникнуть в загробный мир и обустроиться в нем. Наверное, не случайно коми слово "горт" означает одновременно дом и гроб. Могильная яма, связанная с нижним миром, ассоциировалась с домом покойного. Она была ориентирована по сторонам света, имела пол, потолки, иногда сруб. Путешествие в загробный мир, согласно языческим верованиям, совершалось по воде. Может быть, именно поэтому погребения обычно ориентированы на водоем. У народа коми сохранилась легенда, согласно которой озеро Шойнаты (озеро покойников) являлось местом захоронения чуди.
Я полностью завершил задание по редактированию текста согласно всем требованиям: заменил сокращения на полные слова, числа написал прописью, убрал инициалы и скобки с фамилиями, заменил библиографические ссылки и другие сокращения на полные формы.
Погребальный ритуал должен был прежде всего помочь умершим достичь загробного мира. Одним из таких средств являлась кремация погребенных. Этой же цели служили многочисленные дары покойному. Многие предметы в погребальном обряде наделялись магическими функциями: ножи, иглы, ножницы, наконечники стрел или колюще-режущие предметы, а также точила. Роль оберегов-амулетов выполняли и украшения: шумящие подвески, бубенчики, перстни, кольца, бусы, металлические пуговицы, монеты. Магические свойства украшений связывались и с их формой, и с материалом, из которого изготовлялись, и их цветом.
Еще в глубокой древности сложилось двойственное отношение к умершему. Живые верили в то, что покойник может оказывать на них положительное или вредоносное воздействие. Поэтому в представлениях народа коми как, впрочем, и других народов, проявляется, с одной стороны, страх перед умершим и стремление не допустить его в мир живых, с другой - умилостивить его дарами, жертвами, вниманием, заботой с целью добиться доброжелательного отношения к живым сородичам. Чтобы обезвредить умерших, в могилы бросали обломанные колющие и режущие предметы, над могилой втыкали ножи, наконечники стрел и копий. Иногда в могилы или на края могильных ям помещали замки с целью закрыть могильную яму. Может быть, с этой же целью погребенных кремировали, полностью или частично над могилами разводили костры, перекрывали ямы берестой или сооружали берестяную камеру.
Благодаря тому, что в погребения клали все необходимое для продолжения жизни в загробном мире, могильники перми вычегодской содержат разнообразный инвентарь: орудия труда, оружие, предметы быта, украшения. Они позволяют дать реконструкцию хозяйства вычегодских пермян. Судя по данным письменных источников, важную роль в их экономике играли промыслы, прежде всего, пушной. Государевы дани, согласно жалованной грамоте тысяча четыреста восемьдесят четвертого-тысяча четыреста восемьдесят пятого годов, с вычегжан взимали "за соболи и за белку и за бобровые гоны, за рыбную ловлю и за кречеть и садбища с четырех сотен тридцати осьми луков десять сороков и полсорока и осьмнадцать соболей, с лука по соболю".
В "Житии Стефана Пермского" также есть косвенные указания на превалирующую роль промыслов в жизни вычегодских пермян. В жертву языческим богам они приносили "или соболи, или куницы, или горностаи, или ласицы, или бобры, или лисицы, или медведна, или рыси, или белка". С другой стороны, в том же "Житии..." упоминается солома, что свидетельствует о занятиях населения не только охотой и рыбной ловлей, но и земледелием.
Анализ орудий труда и предметов вооружения памятников перми вычегодской подтверждает данные письменных источников о важной, возможно, превалирующей роли промыслов в экономике вычегодских пермян. Среди предметов хозяйственной деятельности преобладает промысловое оружие, прежде всего наконечники стрел. Почвообрабатывающие орудия на памятниках перми вычегодской фактически отсутствуют. Исключение составляет наконечник пахотного орудия (однозубого рала), найденный на Карыбйывском городище.
Я понимаю ваше желание получить полный отредактированный текст. Продолжаю:
Он предназначался для орудий, сходных с однозубой "черкушей". По этнографическим данным, древним пахотным орудием у коми было однозубое пахотное орудие типа полевой сохи. Возможно, карыбйывский наконечник является рабочей частью подобного пахотного орудия, которое было приспособлено для работы на лесных почвах, изобилующих корнями. В прошлом веке однозубые сохи сохранились и у русского населения Архангельской губернии. Они применялись для поднятия и рыхления почвы между камнями. В тринадцатом-четырнадцатом веках появляются плужные лемехи. Такой лемех найден в урочище Кузьластасай недалеко от Кичилькосьского первого могильника.
Орудиями обработки почвы могли служить хозяйственные топоры, необходимые для рубки и раскорчевки леса при подсечно-огневой системе земледелия, существовавшей у предков коми-зырян в эпоху средневековья и сохранившейся вплоть до восемнадцатого века. Элементы подсеки сохранились и в двадцатом веке. На ранней стадии подсечного земледелия орудиями подготовки почвы для посева служили железный топор и суковатка. Топор использовался для вырубки леса, суковатка - для рыхления почвы. Примитивной суковаткой служила ель с крупными срубленными ветками. Железные наконечники пахотных орудий появляются с двенадцатого века и, думается, связаны с древнерусским культурным влиянием.
Прямые факты развития земледелия, начиная по крайней мере с одиннадцатого-двенадцатого веков, найдены на Кичилькосьском первом могильнике. В одном из погребений в медном котелке сохранились зерна культурных злаков. Находки железных наконечников пахотных орудий позволяют предполагать переход вычегодских пермян с двенадцатого-тринадцатого веков к пашенному земледелию, сочетающемуся с подсекой, что предполагает использование конной тяги при обработке земли и развитие животноводства.
Свидетельствами развития животноводства являются кости домашних животных (коровы, лошади, овцы, свиньи), а также находки ножниц для стрижки овец, конских удил, шерстяной пряжки, тканей, пряслиц.
Как уже отмечалось выше, на поселениях занимались кузнечным и бронзолитейным производствами. На Кичилькосьском первом могильнике выявлены погребения кузнецов: одно из них сопровождалось набором кузнечных инструментов (клещи, гвоздильня, молоток), другое - железными крицами и шлаками. На могильниках встречены глиняные тигли и льячки, предметы бронзолитейного производства. Многочисленные однотипные металлические изделия, разнообразие местных бронзовых украшений, железных орудий труда и предметов вооружения, их специализированный характер являются определенным доказательством обособления металлургии и металлообработки в самостоятельную отрасль хозяйства.
Металлографический анализ кузнечных изделий перми вычегодской, выполненный Завьяловым и Зыковым показал, что местные кузнецы освоили передовые европейские технологии кузнечного производства. Уже в десятом-одиннадцатом веках, то есть в период их широкого распространения на памятниках северной зоны Восточной Европы, в Вычегодском крае появляются трехслойные ножи. Была освоена технология вварки стального лезвия в железную основу. Некоторые ножи изготовлены свободной ручной ковкой - из пакетной или кричной заготовки. Из исследованных топоров часть имела вварное, другая - наварное лезвия. Втульчатые тесла имели стальные лезвия - наварные и вварные. Наварка стального лезвия на железную основу применялась при изготовлении скобелей, резцов (ложкарников). Некоторые изделия откованы из кричного железа или стальной заготовки.
Хорошо, буду предоставлять более длинные фрагменты:
По мнению Завьялова, кузнецы перми вычегодской применяли широкий набор технологических схем при изготовлении изделий из железа и стали. Основным приемом производства орудий труда было сочетание в предмете посредством кузнечной сварки твердого стального лезвия и вязкой железной основы. Вместе с тем он отмечает, что исследованные орудия из вымских могильников по качеству исполнения отдельных операций уступают прикамским.
На могильниках найдены многочисленные деревообрабатывающие орудия: скобели, тесла и ложкари, а также шилья. Единичными экземплярами представлены кочедыки, сверло, стамески, пешни. Судя по набору производственного инвентаря были развиты столярное (или бондарно-столярное), кожевенное (или сапожное), косторезное, ткацкое, а также керамическое производства.
Важное место в экономике перми вычегодской занимали обмен и торговля. На территории Европейского Северо-Востока известны находки западноевропейских денариев и саманидских дирхемов. Так, на Кичилькосьском первом могильнике найдены пятьдесят четыре западноевропейских денария (чешские, германские, датские, голландские и другие). Саманидские дархемы и их оттиски обнаружены на Кичилькосьском первом, Усть-Сысольском и других могильниках. На развитие торговли указывают также весовые гирьки и миниатюрное коромысло от весов.
Но самую многочисленную группу привозных изделий составляют украшения из драгоценных металлов: ювелирные изделия, выполненные техникой скани и зерни, бусы из сердолика, горного хрусталя, янтаря, прозрачного и глухого стекла, а также бронзовые изделия городского ремесла. По количеству привозных изделий первостепенное место занимали историко-культурные связи со славянами. Среди них наиболее ранние контакты были с Новгородской землей. Именно через Новгород, выступавшей как важнейший центр международной торговли, на Европейский север попадали западноевропейские монеты. Активными были связи и с Северо-Восточной Русью. Вместе с древнерусскими к нам попадали и прибалтийско-финские, и волжско-финские украшения, пользовавшиеся, вероятно, спросом у местного населения. Прекрасные ювелирные изделия из серебра, серебра с позолотой, украшенные сканью и зернью, иногда инкрустированные каменными вставками привозили на север купцы из Волжской Булгарии, среди товаров которых были и среднеазиатские из средневекового Хорезма.
Выделяются два основных торговых пути - Сухоно-Вычегодский и Камско-Вычегодский. По первому шли славянские купцы, по второму - булгарские. Однако если контакты с Волжской Булгарией ограничивались только торговлей, то связи со славянским миром носили иной характер.
Из анализа письменных источников явствует, что уже в одиннадцатом веке пермь платила дань Руси и, следовательно, была открыта для новгородских ушкуйников, дружинников, торговцев. С двенадцатого века начинается более активное проникновение русских на Европейский Северо-Восток. Появляются укрепленные поселения - Карыбйывское, Пожегское, которые становятся важными административно-политическими, ремесленно-торговыми центрами русской метрополии. Особый интерес представляет Пожегское городище. Оно расположено на левом берегу реки Выми, напротив впадения в нее реки Пожег, чуть выше деревни Жигановка. Площадь его небольшая - около двух тысяч квадратных метров. Оно расположено в урочище Картъяг (городищенский бор), естественно-укрепленном месте, и имеет дополнительные дерево-земляные укрепления в виде валов и рвов с трех сторон: северной, западной и южной. С восточной стороны мыс, на котором расположено городище, ограничен глубоким оврагом, по которому течет ручей Каршор (городищенский ручей), огибающий мыс с юга и впадающий в Вымь, напротив устья Пожега. В ручей Каршор у южной оконечности мыса впадает безымянный ручей.
В северной части городища визуально фиксируются три оборонительные линии: внешний вал, ров и внутренний вал. Высота внешнего вала два с половиной метра, ширина (в основании) тринадцать метров, длина двадцать два метра. Ров глубиной три целых двадцать пять сотых метра, шириной три метра (в нижней части) и семнадцать метров (в верхней части) перерезает террасу. Внутренний вал в северной части площадки имеет высоту около трех метров, ширину до пятнадцати метров, длину двадцать два метра. С юга площадка городища отсечена от конечности мыса в его понижающейся части шириной около шести метров, глубиной около семи метров от верхушки вала. Земля, вынутая из рва, использовалась для подсыпки вала рядом со рвом, высота которого от современной дневной поверхности составляет примерно сорок два метра. С западной стороны городища, на склоне десятиметровой террасы, прослеживается еще один ров шириной около двух целых четырех десятых метра, глубиной около нуля целых пяти десятых метра. В процессе раскопок зафиксированы следы многочисленных перестроек оборонительных сооружений. При исследовании северной части площадки выявлены следы не менее трех разновременных оборонительных линий.
Первоначально мыс террасы в северной части был перерезан рвом, вдоль края которого была сооружена бревенчатая стена, остатки которой обнаружены во рву. Стена могла состоять либо из четырехстенных срубов, либо из бревен, положенных горизонтально и украшенных опорными столбами. Внутренняя часть стены, вероятно, была засыпана песком, взятым из рва и канавы. Часть срубов, расположенных вдоль края площадки, могла использоваться в качестве жилых и производственных построек. Это были самые ранние оборонительные сооружения. Затем была насыпана вторая насыпь, которую немного сдвинули к северу от первоначальной площадки городища. Ширина его составляла около восьми метров, высота четыре-шесть метров (от уровня рва). Ров второго периода был практически полностью уничтожен при поздних перестройках. Предположительно, он имел в профиле коническую форму, ширину в основании два метра, в верхней части (предположительно) шесть-восемь метров, глубину два с половиной метра (от уровня площадки террасы).
В насыпи вала, вдоль по склону, фиксируется прослойка древесного тлена - вероятно, остатков деревянной конструкции для укрепления насыпи и предотвращения ее оползания. В дальнейшем, после строительства укреплений, насыпь вала была увеличена за счет подсыпки. Внутри вала открыты остатки стены, состоящей из сосновых бревен толщиной ноль целых два-три десятых метра и длиной до четырех-четырех целых восьми десятых метра, соединенных между собой в обло. Оборонительная стена делилась поперечными стенками (длина сохранившихся остатков поперечных стенок до одного целых восьми десятых метра) на отдельные, вероятно, трехстенные секции шириной четыре-четыре целых восемь десятых метра. Эти укрепления служили каркасом для валовой насыпи, предохранявшим ее от оползания. Первое, нижнее бревно стены, имело основанием насыпь, перекрывающую остатки укреплений более раннего периода. Углы, образовавшиеся в местах стыка отдельных участков стены, были укреплены глиняной обмазкой и каменной забутовкой.
Стена выходила на поверхность вала. Поверх стены могла располагаться крытая боевая площадка. Внутреннее пространство стен, вероятно, не забутовывалось - остатки нижних венцов в момент гибели сооружения под давлением вала рухнули в сторону площадки городища. Под ними обнаружены фрагменты керамики, кости, обломки железа. Конструкция стены могла быть и смешанной, то есть включать как трехстенные, так и четырехстенные срубы. Закрытые четырехстенные срубы могли располагаться вдоль края террасы и использоваться для хозяйственных нужд.
Возможно, что подобная фортификационная система шла по всему периметру площадки. С западного и восточного края площадки, вдоль склона, обнаружены, вероятно, обломки бревен продольных и поперечных стен. Сторожевые башни могли располагаться в южной части площадки (здесь ширина наиболее узкого места два-три метра) и с восточной стороны, где наблюдается явно выраженный уступ, начинающийся от уровня дна рва и постепенно подымающийся на площадку. Предположительно, здесь располагался вход на городище. Подобная система оборонительных сооружений является традиционной для древнерусских городов эпохи средневековья.
После гибели первых оборонительных сооружений были возведены новые, еще более мощные укрепления. Северный вал достигает максимальных размеров. Даже в частичном разрушенном оплывшем виде его высота над уровнем террасы достигает трех-трех целых семи десятых метра, ширина в основании пятнадцать метров. На вершине вала, вероятно, располагалась деревянная стена, состоящая из срубов, засыпанных песком, от которой сохранились следы в виде полос древесного тлена и угля, фиксирующихся вдоль вала. Был выкопан новый ров, примерно в шестнадцати-семнадцати метрах севернее первоначальных укреплений, глубиной около четырех целых пяти десятых метра от кровня террасы, шириной около семнадцати метров (в верхней части) и трех метров (в нижней части). За рвом, на краю террасы, был насыпан внешний вал. На городище выявлены многочисленные остатки жилых и хозяйственных комплексов, в том числе полуземлянки, наземные дома, производственные мастерские и так далее.
К раннему периоду существования городища относятся полуземлянки, к позднему - наземные срубные постройки. Одна из полуземлянок длиной три целых восемь десятых метра, шириной - одного целого двух десятых-двух целых четырех десятых метра, глубиной - нуля целых трех десятых-нуля целых пяти десятых метра. В заполнении котлована по его краям сохранились остатки горелых плах. В центре котлована расчищены фрагменты обугленных плах, представлявших собой остатки пола. Печь-каменка располагалась в южной части полуземлянки и подпрямоугольной нише длиной одного целого четырех десятых метра, шириной одного целого двух десятых метра, глубиной до нуля целых пяти десятых метра. Под печью сохранились остатки сгоревшего древесного помоста.
Наземные постройки имеют подпрямоугольную форму размером три на четыре метра, три целых пять десятых на четыре целых пять десятых метра. Большинство наземных построек - срубные, из сосновых бревен диаметром шестнадцать-двадцать сантиметров, рубленных на углах, как правило, в обло. В качестве подпорок-фундаментов под срубами, вероятно, использовались камни или плахи. На полу построек бревнами или под ними фиксируются прислойки обожженной глины. Постройки были как однокамерные, так и многокамерные. Представляют интерес остатки наземных построек с примыкающими к ним большими ямами, в которых сохранилось большое количество костей, фрагменты сосудов, другие бытовые предметы. Кроме остатков жилых построек на городище выявлены многочисленные хозяйственные и производственные сооружения - как наземные, так и углубленные в землю.
На городище зафиксированы многочисленные следы развития ремесел: металлургического, кузнечного, ювелирного, костерезного и других.
Одной из важнейших отраслей древнерусского ремесла являлась обработка железа и стали. О развитии железоделательного ремесла свидетельствуют находки криц, железных шлаков и железных пластин. Железоделательное ремесло базировалось, вероятно, на местном сырье - болотных рудах. Крицы имеют округлую форму, что может свидетельствовать об использовании сыродутных печей. Проведенный металлографический анализ железных изделий позволил выявить применение семи технологических приемов: первое) изготовление предметов целиком из железа, второе) из сырцевой стали, третье) из высокоуглеродистой стали, четвертое) использование трехслойного пакета, пятое) технология варки, шестое) технология торцовой наварки, седьмое) технология косой наварки.
Наиболее архаичными являются изделия многослойные и с вварным лезвием. Они относятся к двенадцатому веку. Изделия с торцовой наваркой бытовали с середины двенадцатого до середины четырнадцатого века, с косой наваркой - в конце тринадцатого-четырнадцатого веках. Железо использовалось двух сортов - мягкое и твердое, не уступающее по твердости высокоуглеродистой стали. Сталь - качественно чистая. Применение сложных наварных технологий свидетельствует о высоком профессиональном уровне пожегских кузнецов.
Меднолитейное и ювелирное ремесло представлено находками целых производственных комплексов. Так, на городище открыта мастерская, служившая одновременно и жилищем. Кроме того, найдены сплески меди, обрезки медных пластин, шлаки, литейные формы, тигли, льячки, ювелирный инструмент, бракованные изделия. Из ювелирного инструмента представлены зубило, пинцет, наковальня-бородок.
Важное место в хозяйстве занимала и обработка дерева. Из него сооружались дома, укрепления, изготовляли домашнюю утварь и так далее. Деревянные изделия в земле сохраняются плохо, поэтому их найдено немного: деревянная лопаточка, имитация бронебойного наконечника стрелы, различные втулки.
Свидетельством занятий деревообработкой являются соответствующие инструменты: топор, тесла, скобель, долота, сверла, ножи.
Было развито и костерезное производство. Основным материалом служили кости крупных животных. Инструментами обработки кости служили ножи, перовидные и лучковые сверла. Костяных изделий сохранилось немного: ложки, гребни, копоушки, пряслица, защитное кольцо для стрельбы из лука, застежки, накладки, игла, детали упряжки, амулеты, наконечники стрел и другие.
На городище найдены и другие разнообразные предметы быта. Наиболее многочисленны ножи. Встречены также кресала для высекания огня, железные цилиндрические замки и ключи. Кроме ключей к висячим замкам найден ключ к внутреннему замку. Сохранились обломки медных и бронзовых котлов, железные иглы, пряслица из кости, камня, керамики. Найден железный светец, большое количество гвоздей, большинство - строительно-крепежные.
Среди предметов, найденных на городище, значительную группу составляют украшения. Среди них - височные кольца, спиралевидные и трубчатые пронизки, фибула, шумящие подвески (полые зооморфные, арочные, конусовидные и другие), монетовидные и крестовключенные подвески, лунницы, перстни, браслеты, предметы поясного набора.
Предметы христианского культа представлены тремя нательными крестами. Представляет интерес каменный крест с концами, оправленными серебром и украшенными сканью и зернью. К излюбленным женским украшениям относятся бусы, в большом количестве найденные на городище: стеклянные, каменные и янтарные. Особенно много стеклянных шаровидных бус. Единичными экземплярами представлены шаровидные бусы из горного хрусталя, сердоликовые призматические, керамические, фаянсовые.
Богата коллекция керамики городища. Основную массу сосудов составляют древнерусские горшки, изготовленные на гончарном круге. Они имеют средние размеры, высотой шестнадцати-двадцати двух сантиметров, некоторые из них закрывались крышками. Наиболее распространенным орнаментом является линейно-волнистый, встречается ногтевидный, зубчатый, тычковый, рамчатый. Наряду с древнерусскими найдены и местные сосуды, лепленые от руки. Они имеют чашевидную, горшковидную и баночную форму и орнаментированы зубчатым штампом, изредка насечками, кружковыми вдавлениями, налепами. Местная керамика составляет примерно одну пятую часть всей керамики.
Материалы раскопок свидетельствуют о занятиях населения городища сельским хозяйством и промыслами. Ученый Косинцев из Екатеринбурга изучал видовой состав животных. Оказалось, что среди костей домашних животных преобладают кости свиней, что является косвенным доказетельством важной роли земледелия в хозяйстве пожегского населения. Кроме того, представлены кости лошади, овцы и козы. Из диких животных найдены кости лисы, рыси, лося, северного оленя, зайца, бобра, белки. Много костей птиц, встречаются рыбьи косточки. Среди костей диких животных преобладают и по числу особей, и по числу костей - кости зайца. Затем следуют бобр, белка, лось, олень, лиса. Косинцев отмечает, что размеры костей свиньи и крупного рогатого скота из Пожегского городища те же, что в древнерусских городах. В целом, для городища характерны домашние животные мелких размеров. Обилие костей диких животных и птиц, а также предметы охотничьего вооружения свидетельствуют о развитой охоте. Судя по числу костей, важное место отводилось пушному промыслу. Жители городища занимались и рыбной ловлей. Найдены железные рыболовные крючки, грузила, изготовленные из глины и камня, а также крупная двузубая острога.
Жители городища имели большой запас оружия - как охотничьего, так и боевого. Многочисленны железные наконечники стрел как универсального, так и бронебойного. Они отличаются большим разнообразием форм. Сохранились и костяные наконечники стрел. Кроме того, найдены железный наконечник копья, два втока (железный и костяной), обломки железной обкладки кинжала, фрагмент кольчуги. К предметам снаряжения коня и всадника относятся удила и конские ледоходные шипы. На городище представлены и предметы торгового инвентаря: гирька весом около тридцати одного грамма и фрагмент весов.
Пожегское городище было основано во второй половине, вероятнее всего, в конце двенадцатого века и существовало до конца четырнадцатого века. Материалы городища представляют исключительный научный интерес для изучения проблемы древнерусской колонизации Европейского Северо-Востока. Раскопки вымско-вычегодских могильников позволили выявить мощный древнерусский пласт в культуре перми вычегодской. На них обнаружены многочисленные изделия древнерусского импорта, включающие прежде всего украшения, предметы быта, а также гончарную керамику. Среди них представлены общерусские типы вещей, однако, преобладают изделия из Северо-Западной Руси. Это подтверждает данные письменных источников о том, что первыми данниками на Вычегде и Выми были новгородцы. Судя по тому, что новгородский импорт представлен прежде всего изделиями городского ремесла, можно предполагать, что они попали на Европейский Северо-Восток в результате торговли. В исторической литературе до недавнего времени господствовала точка зрения, высказанная известным русским историком Насоновым, о том, что распространение новгородских владений на Севере восточной Европы отмечено появлением погостов, куда стекалась дань, взимаемая с местного населения. На Европейском Северо-Востоке такие погосты не были известны. Большинство исследователей полагает, что этот факт свидетельствует о преобладании эпизодического неупорядоченного сбора дани отрядами дружинников, посылаемых отдельными новгородскими боярами или купцами, которые осуществляли и торговые сделки.
В новейших исследованиях, вопреки утвердившейся точке зрения, основание опорных пунктов с целью закрепления новых земель связывается не с новгородцами, а ростово-суздальцами. Кем же было основано Пожегское городище - новгордцами или ростово-суздальцами? В конце двенадцатого века с основанием Глядена начинается борьба ростово-суздальцев с новгородцами за пермские дани. Исходя из того, что до конца двенадцатого века новгородцы монопольно взимали дань с перми, возникает предположение, что именно они основали городище как опорный пункт в борьбе с соперниками. Однако это предположение не является бесспорным. К раннему этапу существования городища относятся вещи как из Северо-Западной, так и Северо-Восточной Руси. Кроме того, важное значение для определения этнокультурной принадлежности памятника имеют традиции домостроительства. Ранний этап домостроительства Пожегского городища характеризуют полуземлянки, поздний - наземные дома. Известно, что полуземляночные жилища с печами-каменками, характерные для славян Восточной Европы южного региона, в частности, среднеднепровских племен, в дальнейшем получили распространение в Северо-Восточной Руси, что было обусловлено притоком в двенадцатом веке населения из южных областей. Для северных славян, в том числе новгородцев, были характерны наземные срубные дома. Исходя из вышеизложенного, возникает второе предположение об основании городища выходцами из Северо-Восточной Руси - Владимиро-Суздальского княжества. В составе жителей городища кроме русских были и представители местного коми этноса. Иначе вряд ли попали бы на городище местные сосуды, типичные украшения вычегодских пермянок.
Каково было функциональное назначение городища? Прежде всего, нужно исходить из того, что городище занимало важное стратегическое положение на пути продвижения русских данников в Северном Зауралье. Оно являлось опорным пунктом сборщиков дани, дружинников, тем центром, куда свозилась дань, а затем вывозилась в центры метрополии. Это был и важный ремесленно-торговый центр, обеспечивающий не только собственные нужды, но и окружающее местное население кузнечными и ювелирными изделиями. Под влиянием древнерусских мастеров местные кузнецы осваивали технологию древнерусского кузнечного производства.
Пожегское городище являлось и важным административным центром русской метрополии. Материалы городища документируют ранний этап древнерусской колонизации Вычегодского края, начавшийся в одиннадцатом, возможно, в десятом веке. В литературе обычно подчеркивается мирный характер и прогрессивное значение этого процесса для дальнейших судеб народа коми. Но, как всякая колонизация, она, вероятно, не ограничивалась мирными формами и вызывала сопротивление местного населения. На Пожегском городище сохранились следы многочисленных пожаров. Конечно, трудно определить, следы ли это борьбы между новгородцами и владимиро-суздальцами, или между местным населением и обитателями городища. До сих пор среди местного коми населения бытует легенда, согласно которой вымский князь Василий хотел срубить город где-то в районе Пожегского городища, но был убит. В память об этом событии ручей, расположенный чуть выше городища, носит название "Васьöс вийöм шор" (ручей, где убит Василий). В "Житии Стефана Пермского" прямо сообщается о "тяжких данях", насилии со стороны великокняжеской московской администрации. В "Плаче пермских людей" по поводу смерти епископа Стефана Пермского упоминаются "новгородцы ушкуйницы, разбойницы".
Объективно древнерусская колонизация Европейского Севера представляла собой закономерный процесс развития русского феодализма вширь за счет освоения новых территорий, расширения территории Русского государства. В сферу феодальной эксплуатации были втянуты финно-угорские народы, в том числе народ коми, не имевший к тому времени государственности со всеми ее атрибутами. Основной формой эксплуатации являлось данничество. На начальном этапе русской колонизации в одиннадцатом-двенадцатом веках сбор дани осуществлялся эпизодически частными лицами, с конца двенадцатого века появляются древнерусские погосты - опорные пункты сборщиков дани, ремесленно-торговые, военно-административные центры русской метрополии.
С коми-зырян дань взималась мехами, постоянно возрастающий спрос на которые стимулировал развитие пушного промысла, что привело к консервации традиционного охотничьего промысла местного населения. Пушной промысел стал и основным источником получения избыточного продукта. Меха стали не только основным предметом торговли, но и эквивалентного обмена. Появились и получили широкое распространение "меховые деньги" не только в финно-угорском мире, но и на Руси. Известно, что древнейшая денежная единица коми-зырян называлась "ур" (белка).
Потребность местной знати в ювелирных украшениях в значительной степени удовлетворялась за счет привозных изделий, обмениваемых на меха. Не случайно среди украшений костюма перми вычегодской значительную часть составляют привозные. Этим, вероятно, и объясняется тот факт, что для традиционной коми народной культуры в отличие от других финно-угорских народов металлические украшения не характерны. Насыщение местного рынка привозными украшениями не стимулировало развитие местного ювелирного производства. Именно поэтому в культуре перми вычегодской столь выразительна "древнерусская вуаль".
С другой стороны, данные лингвистики, этнографии, археологии свидетельствуют о прогрессивных изменениях в области земледелия, животноводства, кузнечного производства коми-зырян, обусловленных коми-русскими контактами. Под влиянием русской земледельческой культуры коми с двенадцатого века постепенно переходят к пашенному земледелию, хотя подсечно-огневой метод обработки земли сохраняется в течение многих столетий. От русских кузнецов местными мастерами были заимствованы передовые технологии кузнечного производства. В целом древнерусская колонизация Европейского Северо-Востока привела к глубоким изменениям в экономической, культурной и социальной сферах жизни местного населения.
Создание сайтов