ТРАДИЦИОННАЯ ФАРМАКОПЕЯ НАРОДОВ ЕВРОПЕЙСКОГО СЕВЕРО-ВОСТОКА: НАРОДНО-МЕДИЦИНСКАЯ ПРАКТИКА И ПЕРСПЕКТИВЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ

 

 

Территория Европейского Северо-Востока относится к умеренно-континентальной и субарктической климатическим зонам и отличается сравнительно экстремальными природными условиями. Культура проживающих здесь народов – коми, северных русских и ненцев, представляет собой пример успешной адаптации к неблагоприятным для жизни факторам, влияние которых на здоровье и продолжительность жизни корректировалось средствами народной медицины. В эмпирически выработанную систему профилактики и лечения заболеваний вошли представления о здоровом образе жизни, рациональном питании, нормы общественной и личной гигиены, правила ухода за ребенком и матерью, а также сведения о лекарственных средствах и методах диагностики и лечения заболеваний. Этот культурный опыт чрезвычайно интересен не только в этнографическом аспекте, но и перспективен в плане использования его при решении современных проблем жизнедеятельности человека в условиях севера.

«На лугу от всех недугов лекарства»

В процессе наблюдения за природой и практической деятельности по ее освоению народы Европейского Северо-Востока ряд средств растительного и животного происхождения, обладающих целебными свойствами. Вероятно, изначально складывались локальные варианты ассортимента этих лечебных средств, отражающие особенности природно-климатических условий проживания и культурно-хозяйственной деятельности населения. Так, уже во второй половине XVIII века, исследователи отмечали, что ненцы «не заимствуют от трав и кореньев, растущих в их земле, никаких врачеваний» (Лепехин 1805: 224), в то время как у коми и русских «важнейшие народные медицинские средства составляются из растительных средств» (Иваницкий 1890:112). Целенаправленные исследования традиционной медицинской культуры, проводимые с 1980-х годов в сельских поселениях Республики Коми и Архангельской области, также показывают, что основу народной фармакопеи русских и коми составляют растения (Ильина 1997, 2008).

О вере коми в способность растений излечивать и возвращать здоровье свидетельствуют многочисленные народные поговорки и рекомендации:

«Видз вылын став висьöмысь лекарство выйим» – «На лугу от всех недугов лекарства», «Öти турун дас кык (сизимдас сизим) висьöмысь бурдöдö» – «Одна травка от двенадцати (семидесяти семи) болезней исцеляет»; «Быд висьöмысь аслас турун» – «На каждую болезнь есть своя трава»; «Турун ва ю – став висьöмыс мунас» – «Пей травяные настои – и все болезни уйдут»; «Бабалын куш ватö юны оз позь, сö мын турун ва» – «Женщина пустую воду пить не должна – только на травах».

Русские Усть-Цильмы также считают, что «всякая болезнь свою траву найдет», поэтому женщины для профилактики заболеваний заваривают в тазах сено (разнотравье) и дышат паром, парят руки, ноги в убеждении, что «все болезни уйдут». В контексте этих представлений убедительно звучит и признание врачевательницы из с. Большелуг:

«У меня все лекарства за домом, на огороде, далеко ходить не надо. Все, что другие на межу выбрасывают, от чего-то да помогает» (ПМА: Климова Н.В.).

Практически в каждом сельском доме хранятся разнообразные травы, ягоды, корни, заготовленные на случай болезни. Информация об их целебных свойствах закреплена в народной ботанической терминологии. В лексике и коми, и северных русских выделяется целая группа фитонимов, основными принципами номинации которых являются лекарственные свойства растений и применение их в народной медицинской практике. Ряд растений имеет название, тождественное названию болезни, от которой оно использовалось: рус. грыжная трава, поносная трава, чирьевик, перелой трава, к. мылöд вуж (мылöд ’язва желудка’, вуж ’корень’); горш висьöм турун (горш висьöм ’болезнь горла’); пöдöм турун (пöдöм ’удушье’); кочöг турун (кочöг ’колики’); ызöн турун (ызöнувтыс ’панариций, ногтееда’); пыкöс турун (пыкöс ’опухоль’) и т.д. В других случаях название указывает на орган, для лечения которого применялось растение: рус. междуперстница, горлянка, грудная трава, к. сьöлöм турун (сьöлöм ’сердце’), гöг турун (гöг ’пуп’), йöзви турун (йöзви ’сустав’), или же содержит информацию о лекарственном назначении травы – рус. изгон трава (трава изгоняет сглаз), к. дзурк кылан турун (’трава, устраняющая скрип’ в суставах), вир тупьян турун (’трава, запирающая кровь’), вир кутан турун (’трава, держащая кровь’) (Ракин 1977: 31–33, Ильина 2008: 106).

Несмотря на рациональность мировоззрения современных сельчан, в народно-медицинской практике существуют представления, согласно которым растениям приписываются чудодейственные свойства. До сегодняшнего дня у коми сохраняется самобытное поверье об ас чвет «своем цветке»:

«У каждого человека есть свой цвет. Но не всякому, очень редко показывается. Если увидишь, цветет разными цветами, ни одна другая не цветет, а он сверкает, то надо сорвать, высушить и дома держать – никогда болеть не будешь» (ПМА: Макарова А.Р.).

Показывается этот мифический цветок только раз в жизни, и человек, сумевший найти и распознать его, обезопасит себя от всех болезней и несчастий. Понять, каким же образом можно узнать «свой цветок», трудно: он не имеет конкретного вида, времени и места цветения, но стоит надломить стебель, как вместо сока на срезе появляется кровь.

Многие информаторы с сожалением вспоминают о том, что встречали ас цвет, удививший их причудливой формой, яркой красотой или вызвавший какие-то необычные чувства, но не сорвали его или по недогадливости, или понадеявшись сделать это на обратном пути.

В русской традиции мифологическая флора значительно богаче: чудесными свойствами предохранять своего хозяина от сглаза и порчи, надежно защищать от болезней и напастей обладают разрыв-трава, плакун-трава, одолень-трава, сон-трава, цветущий папоротник. И в рукописных травниках, и в устных поверьях описание местностей, где можно отыскать эти растения, описание внешних признаков, по которым можно опознать травы, расплывчато, неопределенно, поэтому поиск оригинала среди реальных растений, как правило, невозможен.

В то же время магическими целительными силами наделяются реально существующие травы – адонис сибирский (Adonis sibiricus Patr.), венерин башмачок (Cypripedium calceolus L., C. guttatum Sw.), первоцвет весенний (Primula L), прострел луговой (Pulsatilla Mill), пион сибирский (Paeonia anomala L), которые характеризуются как «травы от ста болезней». Сбор их ритуализован: поиск проводится тайно, а при сборе требуется соблюдение полной тишины, иначе, по коми поверью, растения могут вообще «не показаться» сборщикам.

Так, высоко ценимый венерин башмачок «собирают на «Девяту пятницу», когда зацветает. Показывается адама глава турун не всем – если к ней приближается человек, кровь которого не сходится, то скрывается (ПМА: Пыстина Ф.Ф.); «Собирают втроем, идут 7 июля до двенадцати дня. Смотрят, чтобы никто не увязался в след. Где-то у ручья место, примерно 2-3м шириной … Просили бабушек взять – не взяли. В прошлом году Иванов день, да картошку надо было окучивать. Мы окучиваем картошку. Смотрим, бабушки втроем идут, мы смотрим. И они остановились. Не хотят, чтобы видели их путь. Говорят, должны собирать три человека, не больше, и в тайне (ПМА: Гилева В.М.).

Магические свойства приписываются травам, собранным в определенном локусе, как правило, связанном с «иным» миром: русские в медицинских целях используют отвар колокольчика раскидистого, сорванного в «месте, где не слышно пения петуха»; вероятно, с мифологическими характеристиками можжевельника и болезней, при которых он использовался, связаны правила его сбора, зафиксированные у вычегодских коми:

«верест-понöль дают детям пить при испуге и когда ночью плохо спит. Для мальчиков надо высокий, одинокий куст найти, ломать три-девять веток только в одну сторону, против солнца. Для девочек – любой куст, но ломать тоже в одну сторону надо» (ПМА: Малафеева Н.И.).

Наибольшей лекарственной силой и в коми, и в русской традиции, обладают травы, собранные на Иванов день. В Прилузье до 50-х годов ХХ в. сохранялся обычай кататься в купальскую ночь на лугах по росе, приговаривая: «Сизимдас сизим турунысь лысва – сизимдас сизим висьöм вошас», т.е. «С семидесяти семи трав роса – семьдесят семь болезней исчезнут» (ПМА: Сердитова М.Я). Эту росу собирали, расстилая на лугах льняные, хорошо впитывавшие влагу полотенца, и хранили в бутылочках в красном углу как лечебное средство.

На Ижме считается, что именно роса, выпадавшая на Иванов день, придает особую лечебную силу растениям, поэтому собранные целебные травы связывают в пучки и в течение трех дней по утрам выносят на луг «куим лысва чукöртн» – «собрать три росы», а затем высушивают и хранят на случай болезни (Дукарт 1978: 149).

В Усть-Цильме травы, собранные в канун Иванова дня и в последующую неделю, имеют собирательное название «иванские». Считается, что они впитывают в себя всю силу солнечной энергии и света в северные белые ночи и имеют особые целебные силы (ПМ Дроновой).

Вера в очистительную и продуцирующую силу свежей зелени проявляется и в повсеместно сохраняющемся обычае париться накануне Иванова дня специально приготовленными вениками из свежих березовых веток и луговых трав, придающими здоровья на весь следующий год.

Правила сбора и хранения лекарственных растений

Заготовка лечебного сырья производится в определенное время. И чисто практический опыт, показывающий, что активные вещества образуются и накапливаются в растениях в определенные периоды их развития, в народных регламентациях сочетается с советами явно магического характера. По севернорусским представлениям, сбор некоторых трав, как и лечение болезней, должны быть ориентированы на фазы луны и проводиться на «молодику» («растущий» месяц), на «стару» (убывающий), иногда на полную луну – в зависимости от семантики обряда. Регламентируется при сборе и время суток, например: «У одного деда заболела нога, тöдысь-баба (знахарка) совет дала: на рассвете сорвать на лугу самую высокую траву и пить отвар» (ПМА: Трошева М.С.).

Хорошо осознается особая эффективность применения для лечения цветущих растений, и поэтому сбор трав повсеместно приурочен к ритуалам Иванова дня. Возможно, таким образом закреплен многовековой опыт, показавший, что наибольший запас полезных веществ собирается в надземных частях растений во время их цветения, а в годовом цикле – в период солнцеворота.

Плоды и семена собирают выборочно, по мере полного созревания. Сбор корней, корневищ, клубней и луковиц проводят обычно в период отмирания надземных частей в конце лета – осенью, реже – ранней весной.

Кору заготавливают ранней весной в период активного движения соков, когда она легко отделяется от древесины. Ранней весной собирают и почки, которые начинают набухать, но еще не пошли в рост.

Обращает на себя внимание традиционно бережное отношение населения к природному лекарственному сырью. По словам травниц:

«Вот без просьбы ни одну травинку нельзя срывать, обращаешься к земле-мати, к траве, которую собираешь, с просьбой» (ПМА: Богданова); «И вот если травы собираешь, либо что-то берешь где-то для лечения, надо говорить, что не просто так беру, а для здоровья беру, чтобы вылечиться, а не для веселья или еще для чего» (ФФ ИЯЛИ ВО509–21: Матвеева М.В.).

Места произрастания наиболее ценных и редких видов лекарственных растений ранее были поделены между травницами, и каждая из них собирала травы лишь на своем участке, следила за постоянным восстановлением запасов, а при истощении вида на несколько лет вообще отказывались от его сбора. Благодаря этому до сегодняшнего дня некоторые врачеватели собирают травы на местах, известных с начала XX века.

Используются растения в практике домашнего врачевания, как в свежем, так и в сушеном виде. Собранные травы связывают в небольшие пучки и развешивают для сушки и хранения в затемненных, проветриваемых помещениях – на повети, чердаке, под навесом крыльца. Корни, предварительно отмытые от земли и разрезанные на кусочки, а также ягоду и кору обычно подсушивают еще и в печи для удаления излишней влаги, а затем хранят в берестяных туесах. Морошку, бруснику на зиму замачивают и хранят в кадках в прохладных помещениях.

Формы лечебных средств из растений

довольно разнообразны – отвары, настои, настойки, экстракты, порошки, мази, но технология их приготовления несложна: отсутствует точная дозировка сырья, не используются сложные сочетания трав, нет особых требований к посуде для приготовления и хранения лекарств. В то же время в русской традиции известно использование растительных сборов, состоящих из нескольких трав, чему способствовала, вероятно, письменная фиксация народно-медицинских знаний в рукописных травниках. Возможно, этим сборам придавалась и особая сакральная сила, поскольку в старых рукописях нередки указания на необходимость сочетания именно семи, двенадцати трав, что соотносится с числовым кодом лечебно-магической обрядности (Ефименко 1878: 199; Архив РГО р.24, оп.1, № 73, Л.13, ПМА).

Необходимо отметить принципиальную особенность приготовления лекарств у коми. При отсутствии точных рецептов опытные травницы стремятся соблюдать правило «каждому человеку – своя горсть» и объясняют его так: «Все люди разные – большие и маленькие, толстые и худые, и чтобы трава приносила пользу, каждый человек должен выпить свою норму, какая у тебя горсть – такая и у тебя норма». Поэтому по традиционным правилам лекарства должны быть приготовлены индивидуально для каждого больного.

Отвары, настойки, порошки используются не только для приема внутрь, но и для наружного применения в виде растираний, примочек, полосканий, ванн, присыпок. Из распаренных в кипятке растений делают припарки, компрессы; смешивая растительное сырье со сливочным маслом, сметаной, животным жиром, дегтем, получают мази.

В народной медицинской практике, как правило, отсутствуют строгие дозировки и время приема лекарства, которое принимается «на глазок», один-два раза в день. Однако имеющиеся рекомендации по поводу приема отдельных трав оказались существенными при поиске перспективных видов для создания новых лекарственно-профилактических препаратов на основе местного растительного сырья. Так, обратив внимание на народный способ употребления смолевки (род Silene) вместе с молоком и хлебом в качестве общеукрепляющего средства для пожилых людей и детей, биотехнологи предположили наличие в ней фитоэкдистероидов – класса природных соединений, повышающих работоспособность и выносливость, оказывающих благоприятное действие на состояние нервной системы, углеводный и липидный обмен. Анаболизирующее и тонизирующее действие экдистероидов проявляется на фоне приема пищи, обогащенной растительным и животным белком. Биохимический скрининг смолевки подтвердил гипотезу, и этот вид стал основой для нового адаптогенного препарата (Володин и др. 2008: 13).

Всего в народно-медицинской практике коми и северных русских зафиксировано использование более 170 видов растений. Несмотря на знакомство с целебными свойствами примерно одних и тех же растений, возможности их применения в домашнем врачевании всегда ограничивались особенностями местной флоры и определялись традиционными занятиями населения. Например, редким растением в русских селах считаются адонис сибирский, родиола розовая, основными добытчиками которых являются охотники, промышляющие в верховьях Вишеры, Выми, в Приуралье. Зато такие обычные для бассейна Двины, Прилузья растения, как душица, тимьян ползучий, лапчатка прямостоящая, всегда были редким лекарственным сырьем в коми деревнях. Для сбора калины вымские, вишерские коми отправляться на Вычегду, севернее которой этот кустарник почти не встречается.

Практически до середины ХХ в. в медицинской практике большинства локальных групп коми не использовались сельскохозяйственные культуры. В то же время русские и южные группы коми (сысольские и прилузские), основой хозяйства которых было земледелие и животноводство, широко применяли в медицинских целях овес, лен, капусту, лук, чеснок, морковь, коноплю, а некоторые лекарственные травы выращивали на огородах.

Минимум растений, причем в основном тундровые лишайники (исландский мох, ягель), использовался в народной медицине ненцев и самой северной этнографической группы коми – ижемских оленеводов, что объясняется не только природными факторами, но особенностями бытового уклада кочевников. Ненцы традиционно почти не употребляли растительной пищи и потому не познали лекарственных свойств тундровой флоры. Показательно, что в ненецком языке имеется только одно название для трав и цветов (нум’), и в то же время ненцы различают несколько видов мхов, для каждого из которых существует свое название (Хомич 1974: 234). При частых перекочевках затруднены заготовка, сушка, хранение растительного сырья, оленеводы не успевали собирать даже ягоды, а олени, постоянно передвигаясь, затаптывали ягодники. Приготовление и использование растений в качестве лекарств также требуют соблюдения ряда условий (наличия отдельной посуды, дополнительного топлива, времени для настаивания) зачастую невыполнимых в условиях оленеводческого быта. Ижемцы, попав в новые экологические условия зоны тундры и лесотундры, почти утратили традиции использования в лечебных целях высших растений, и сведения у них о лекарственных травах очень отрывочны. Показательно следующее сравнение: если прилузским, вишерским, верхневычегодским травницам, проживавшим в зоне тайги с богатой и разнообразной флорой, были известны целебные свойства не менее 50–60 видов растений каждой, то ижемские использовали в повседневной медицинской практике лишь десять.

Лекарственные средства животного происхождения и минералы

Значительное место в традиционном наборе лечебных средств природного происхождения занимают продукты охоты, рыболовства, животноводства. Следует подчеркнуть, что до сегодняшнего дня наибольшей лекарственной силой наделяются ткани и органы диких животных, нежели продукты, получаемые от домашних животных. Возможно, в силу традиции, связанной с мифологической оппозицией природное/культурное, возможно, в силу действительно большей эффективности и в земледельческих, и в промысловых районах Европейского Севера для лечения людей всегда старались использовать желчь, жир, печень медведя, лося, оленя, рыбы, дичи, и лишь за неимением их – ткани и органы коровы, овцы, домашней птицы. Однако, в связи с истощение природных ресурсов и снижением роли добывающих промыслов, природное сырье становится малодоступным не только для горожан, но и для жителей сельских районов.

В снаряжении промысловиков имеются пузырьки для сбора желчи, которая считается эффективным средством для профилактики и лечения кашля, одышки, болей в желудке, колик, сердечных приступов, желтухи. Для консервации ее настаивают на водке или спирте и употребляют настойку. Используют и сухую желчь, более удобную в транспортировке и пригодную к длительному хранению: извлеченный целиком и высушенный желчный пузырь растирают в порошок, который добавляют в пищу или чай. Свежая медвежья, оленья, лосиная желчь, настойки из нее применяются в качестве растираний при ломоте в суставах и мышечных болях. Ненцы при воспалении глаз, заболевании характерном для оленеводов тундры, края век смазывают желчью медведя или птиц, используя при этом в качестве кисточки утиное перо (Василенко 1997: 49, 55). Щучью желчь промысловики рекомендуют пить по капле в день в целях профилактики различных заболеваний.

Важнейшей жизненной субстанцией, по народным представлениям, является кровь, и при случае старые коми охотники пьют кровь только что убитых животных, считая, будто эта процедура благотворно влияет на самочувствие, взбадривает организм и придает новые силы. По северорусским представлениям горячая, сильная кровь животного наделялась способностью вытеснять болезнь из человеческого тела. Свежую оленью кровь и блюда из нее ижемские оленеводы и ненцы включают в свой рацион питания для профилактики цинги и поддержания работоспособности в северных климатических условиях (Хомич 1974: 238).

Распространенным лечебным средством в медицинской практике всех народов Европейского Севера является внутренний животный жир, и особенно медвежий. При простудных заболеваниях растопленный жир пьют с горячим молоком, закапывают в уши и в нос. Им тщательно растирают тело при ломоте, болях в суставах и пояснице, ушибах, а также при воспалении лимфатических желез. Используется он и в качестве смягчающего средства при обморожениях и ожогах. В профилактических целях охотники и рыбаки натирают жиром спину и грудь перед выходом на промысел в холодную погоду. Ненцы и коми-ижемцы в этих же целях более широко применяют олений жир. Повязки с мазью из медвежьего и песцового жира, смешанного с живицей хвойных деревьев, накладывают на раны, используя в качестве перевязочного материала тонко наструганную березовую стружку (Хомич 1974: 238).

У усть-цилемов ценится внутренний жир домашних животных, который принимают при бронхитах, простудах, а также в качестве общеукрепляющего средства. Растопленный жир используют для заживления ран после лечения прижиганием. Как правило, на его основе готовятся и травяные мази (ПМ Дроновой). Жиром диких гусей, черной утки залечивают ожоги, раны, различные кожные заболевания (чесотка, лишай).

Ненцами были выработаны специфические приемы лечения травматических повреждений с помощью продуктов оленеводства. При травмах, сопровождающихся обильным кровотечением, лучшим кровоостанавливающим средством считалось свежеизвлеченное оленье легкое, которое прибинтовывалось к раненой поверхности, а если рана была глубокой, то её даже тампонировали куском легкого. Предпочтение отдавалось легкому свежезабитого здорового олененка, но, в крайнем случае, использовали и замороженное легкое взрослого животного. В случае обморожений, конечности погружали в желудок специально забитого оленя, а если после обморожения образовывались раны и язвы, их смазывали гусиным и медвежьим жиром и прикладывали содержимое оленьего желудка – частично переваренный ягель (Василенко 1997: 56, 60).

По сообщению Б.И. Василенко, его ненецким информаторам приходилось наблюдать, что раненые волки грызут лосиные или оленьи рога и останавливают, таким образом, кровотечения. На основании этих наблюдений в ненецкой медицине использовался клей из рогов и копыт оленя в качестве кровоостанавливающего средства, его принимали внутрь при желудочных кровотечениях (Василенко 1997: 19).

Растопленный костный мозг оленя, а за неимением его – лося, закапывают в уши при простуде. Ненцы, ижемские и мезенские коми рекомендуют его в качестве растираний при ломоте и опухолях в суставах. При простуде, сильном кашле, ангине, заболеваниях печени пьют растопленный костный мозг из костей оленьих ног. Им же смазывают глаза с помутневшей роговой оболочкой, бельмом. Головной мозг оленя употребляется как средство от головокружений. Киселем, сваренным из оленьих рогов, ижемские оленеводы кормят больных при истощении и малокровии.

Некоторые коми врачеватели продолжают лечение дегтем из костей домашних животных, подвергшихся перегонке в земляной печи: при ревматизме им растирают больные конечности, реже – принимают внутрь. Считается, что порошок из сухих костей способствует заживлению переломов.

В медицинской практике северных народов исключительное значение придается рыбе. Известно, что на Печоре ослабевшего после болезни человека специально отправляли на рыбный промысел, за время которого, питаясь почти исключительно свежей рыбой, выздоравливающий набирался сил и поправлялся. На верхней Вычегде сходные целебные свойства приписывались щуке, которую ели в вареном виде натощак при очень многих заболеваниях. На Двине диета из тресковой ухи назначалась больным при желудочно-кишечных расстройствах (Ефименко 1887: 207). Уха и сейчас считается эффективным средством при переломах. При лечении желтухи, диатеза, малокровия, куриной слепоты рекомендуется жир, вытопленный из внутренностей рыбы. Ненцы принимают рыбий жир как средство, регулирующее деятельность желудочно-кишечного тракта, смазывают им раны. Теплым рыбьим жиром смазывали кожу в области печени для устранения болей в правом подреберье, связанных с заболеванием печени, закапывали его в уши при простуде (Василенко 1997: 52).

Обращает на себя внимание особая любовь северян к рыбе так называемого «печорского» засола: рыбу солят лишь слегка, оставляют на солнце или держат несколько дней у печи, пока она не приобретет кислый вкус и сильный запах. При этом она становится совершенно мягкой, а при наиболее сильной степени квашения приобретает студенистый вид. Считается, что такая рыба полезна при хронических заболеваниях, истощении, импотенции, так как укрепляет организм и придает бодрость. Исследователи уже в XIX в. отмечали, что именно наличие в рационе рыбы «печорского засола» предупреждало появление цинги у коренного населения (Мартынов 1905: 32).

Исключительно высоко в традиционной культуре коми и русских оцениваются целебные свойства молока и молочных продуктов, и они широко используются в народно-медицинской практике. Горячее молоко пьют при простудах и отравлениях. Парное молоко рекомендуется при заболеваниях легких, малокровии, физической слабости и истощении. Им же промывают воспаленные гноящиеся глаза. Считается, что молоко «склеивает кости» при переломах. В качестве легкого слабительного употребляется кислое молоко и простокваша. Женщины вспоминают, что простокваша и сыворотка были излюбленным косметическим средством для отбеливания кожи лица и выведения веснушек, а также укрепления волос. Простоквашу используют для снятия жара при ожогах.

Гнойнички, коросты, ожоги для смягчения и повышения эластичности кожи смазывают сметаной и топленым маслом. Из масла, смешанного с древесным дегтем, приготовляют мази для лечения лишаев, экзем, корост и других кожных заболеваний. Растопленным сливочным маслом, которое пьют натощак, лечат хронические заболевания желудка (ПМ Дроновой). Теплый свежий творог накладывают на чирьи, нарывы, ожоги, а также используют в форме компрессов при воспалении легких.

В лечебных целях традиционно используются шкурки и шерсть животных. Для ускорения созревания всевозможных нарывов, вытяжки гноя при мастите, фурункулезе к воспаленным местам прикладывают компрессы из распаренных заячьих или оленьих шкурок. Ижемцы и ненцы используют с этой целью тоненькую пленку с мездры шкуры жирного оленя, приклеенную к нарыву при помощи мыла. Варежки, носки, пояса, связанные из собачьей шерсти, повсеместно носят при ноющих мышечных и суставных болях. Шерстяной ниткой красного цвета пожилые люди перевязывают запястья при ревматизме. Из собачьей шкуры шьют пояса, которыми обвязывают поясницу при ноющих болях. Для лечения простуды, ангины русские рекомендуют компрессы из козьей шерсти, залитой яичными белками.

Широкое распространение в народной медицине коми и русских нашли лечебные средства, приготовленные из лесных муравьев: при простудах и ревматизме больные принимают ванны в отваре принесенного из леса муравейника; натираются мазью из настоянных на спирте муравьев; иногда больные конечности погружают на 10–15 минут в муравейник и подвергают укусам насекомых. С такой же целью собирают «муравьиное масло» (к. кодзувкот вый, рус. мурашиное масло, муравейное масло) – тягучую жидкость желтоватого цвета, появляющуюся на муравейниках ранней весной на один день. Встречается оно исключительно редко и высоко ценится как необычайно эффективное лечебное средство; о нем существуют представления, аналогичные поверьям об ас-цвете и папоротнике. Считалось, что только раз в жизни человеку удается увидеть это масло, обладающее магической силой. Сохранившему находку в тайне и натеревшимуся им, масло приносит удачу, излечивает от всех болезней, обеспечивает крепкое здоровье. До сегодняшнего дня существует также примета при сборе муравьев для приготовления настойки: если муравьи заползают в поставленную на муравейник бутылку, то больному суждено поправиться, если же не суждено, то муравьи в бутылку не залезут.

К числу оригинальных, но вышедших из медицинской практики средств относятся лекарства, приготовленные из насекомых. Осиное гнездо, паутина служили своеобразными пластырями для остановки кровотечений и заклеивания ран. Паутиной заклеивали ожоги для быстрейшего заживления. Для ускорения созревания всевозможных нарывов, вытяжки гноя при мастите, фурункулезе, золотухе к воспаленным местам привязывали высушенных гусениц. Из дождевых червей готовили масло, которым смазывали различные раны и язвы для быстрейшего заживления, растирали мышцы и суставы при ушибах и ревматизме: червей промывали в чистой воде и настаивали в плотно закупоренной бутылке на печи 10–14 дней.

Традиционно в практике народного врачевания русские, коми и ненцы прибегают к наружному применению естественных выделений. Собственная свежая моча больного в виде компресса рекомендуется для лечения гнойничков, ушибов, вывихов, при ломоте и болях в суставах. При порезах, ранах различного происхождения она может быть первым обеззараживающим средством. Мочой моют руки с воспаленной потрескавшейся кожей, залечивают трещины на пятках, протирают распаренное в бане лицо при появлении угревой сыпи. Ненцы и ижемцы заваривают мочой исландский мох и делают компрессы при растяжении мышц, опухолях и ломоте суставов.

На уровне рекомендаций известен способ лечения простуд и ревматизма с помощью компрессов или ванн в согретом конском навозе – такие процедуры проводились в бане, где навоз согревали в бочке, опустив в нее раскаленные камни с печки-каменки.

В качестве обеззараживающего средства используется слюну: слюной могут обрабатывать нитки и ранки при прокалывании ушей, протирать загноившиеся глаза. Особо лечебной считается слюна собаки – при кожных заболеваниях, порезах больное место смазывают сметаной, которую дают вылизать собаке. При лечении герпеса на губах, лице используют ушную серу (ПМ Дроновой).

Набор лекарственных средств минерального происхождения был сравнительно беден. По литературным источникам известно, что в лечебных целях народы Европейского Северо-Востока применяли нефть, доманик, белемниты, серебро, медь, квасцы, железную руду (Богоявленский 1966: 136; Лепехин 1805:106; Иваницкий 1890:155). До сегодняшнего дня при болезнях простудного характера горло, грудь, суставы, подошвы стоп согревают компрессами из горячего песка или золы; ревматические боли снимают, обмазывая больного горячей глиной или накладывая глиняные горчичники на ноги; для заживления ран используют речной ил. Популярным средством в народной гигиене и медицине остается вода; настоянная на золе – она используется в качестве заменителя мыла для стирки белья, мытья головы, а также как средство от перхоти и кожных заболеваний.

Из природных целебных факторов в народной медицинской практике используется вода некоторых источников и солнечное тепло. Ослабленных, рахитичных детей рекомендуют в летние солнечные дни выносить на берег реки и греть в речном песке.

Множество источников на Европейском Северо-Востоке почитаются святыми: вода из них считается целебной, а потому в источниках или рядом с ними совершаются омовения с целью оздоровления. С большинством из них связаны различные этиологические легенды, в которых происхождение источника объясняется чудесным явлением иконы, чаще Богородицы или Параскевы Пятницы. Появление некоторых источников связывают с деятельностью известных местных жителей, как правило, представителей церкви.

В то же время вода многих источников используется не просто для ритуального очищения, а для лечения конкретных заболеваний. Издавна известностью среди местного населения пользуются Сереговские соляные ключи (Княжпогостский район РК), ванны, воды которых считаются лучшим средством от ревматизма. У коми целебной считается вода Синдорского озера – в нем купаются при различных кожных заболеваниях и травмах. Аналогичные сведения имеются об использовании воды из ряда источников у с. Межадор, с. Ыб (Сысольский район), д. Латьюга (Удорский р-н). На севере Архангельской области вблизи д. Куртаево поднимаются и изливаются на поверхность в виде ключей минерализованные подземные воды, которые, по народным представлениям, оказывают лечебное воздействие при заболеваниях самой различной этиологии.

Использование вод из определенных источников для лечения конкретных заболеваний позволяет предполагать наличие в их химическом составе особых минеральных веществ, обладающих действительным лечебным эффектом.

Перспективы использования опыта народной медицины

в современной фармакологии

Анализ ассортимента народных лечебных средств показывает, что наиболее богат и разнообразен набор лекарств, применявшихся для лечения простудных, травматических, желудочно-кишечных, кожных заболеваний. Природно-климатические условия Севера, тяжелый промысловый и сельскохозяйственный труд, особенности быта создавали предрасположенность населения к этим заболеваниям, и в то же время стимулировали поиски соответствующих средств и методов лечения. Несомненно, сильной стороной народно-медицинской практики является то, что многие традиционные средства были направлены на общее укрепление организма и предупреждение заболеваний. Характерно для традиционной медицины народов Европейского Северо-Востока явное преобладание лекарств, приготовленных из дикорастущих растений и продуктов охоты.

Именно на эти характеристики обратили внимание специалисты медико-биологического цикла наук, занимающиеся проблемами улучшения качества жизни людей на Севере. Отмечая, что проживание населения в условиях Севера отягощено целым рядом экологически неблагоприятных факторов и стрессовыми воздействиями нынешнего времени, сотрудники лаборатории биохимии и биотехнологии растений Института биологии Коми НЦ УрО РАН под руководством д.б.н. В.В. Володина важным направлением исследований считают разработку и внедрение новых лечебно-профилактических препаратов из местного растительного сырья (Володин и др. 2007).

На основе анализа систематизированных данных о применении растений в народной медицинской практике биотехнологами определены наиболее перспективные виды для выделения экдистероидов – класса природных соединений, повышающих работоспособность и выносливость, оказывающих благоприятное действие на состояние нервной системы, углеводный и липидный обмен. Среди них различные виды смолевок (род Silene), о которых говорилось выше (в разделе о правилах употребления трав); медуница (Pulmonaria obscura), живучка ползучая (Ajuga reptans), отвары которых использовались при язвенной болезни и простудах, а наружно – при гнойных ранах, для укрепления и роста волос; вороний глаз (Paris quadrifolia), свежие ягоды которого едят, не раскусывая, при нарывах и фурункулах, а также  марь (Chenopodium album), рдеста (род Potamogeton), применяющиеся в традиционном хозяйстве для откорма животных, а в прошлом – в голодные годы использовавшиеся для приготовления муки. В результате биохимического скрининга в них обнаружено относительно высокое содержание экдистероидов, адаптогенное действие которых, вероятно, и определяет полезные свойства данных трав. В качестве перспективных для исследований видов определены аконит и кортуза Маттиоля, поскольку сведения о народном их применении позволяют рассматривать первый как возможный продуцент алкалоидов и вторую как продуцент стероидных гликозидов. Биотехнологами дана эколого-ценотическая характеристика сообществ этих видов растений, выявлены заросли, пригодные для заготовок в случае производства адаптогенного препарата (Володин и др. 2008: 8-14).

Разрабатываются также препараты из серпухи венценосной, широко использующейся в народной медицине в качестве общеукрепляющего, кровоостанавливающего и ранозаживляющего средства. Полученная в лаборатории и запатентованная субстанция «Серпистен», улучшает коронарный кровоток в условиях экспериментальной дислипопротеидемии, достоверно снижает частоту возникновения инфаркта миокарда. Экспериментальные результаты свидетельствуют о наличии противоишемического эффекта у субстанции и повышении устойчивости миокарда к гипоксии на фоне терапии. Обнаруженные эффекты являются более ярко выраженными по сравнению с действием известного зарубежного противоишемического препарата «Аторвастатин». Субстанция обладает также противодиабетической активностью, снижает уровень гипергликемии и концентрацию гликозилированного гемоглобина в крови экспериментальных животных. Выявлено позитивное влияние препарата на отдельные показатели антиоксидантной системы организма (Володин и др. 2007). В настоящее время «Серпистен» рекомендован для использования в практике гериатрии в качестве общеукрепляющего, противоишемического, сахароснижающего средства, а также в качестве адаптогенного средства для лиц, длительно проживающих в условиях Севера или работающих в неблагоприятных условиях труда.

Таким образом, сочетание биохимического скрининга, данных этноботанических исследований и опыта народной медицины позволяет целенаправленно выявлять на территории Европейского Северо-Востока виды растений, обладающих выраженным адаптогенным действием, и разрабатывать препараты, перспективные для использования в области гериатрии и других областях медицины.

 

 

ПРИНЦИПЫ ЗДОРОВЬЕСБЕРЕЖЕНИЯ В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ КОМИ

В традиционной культуре коми отсутствует понятие о здоровьесбережении как целостной системе мер, предпринимаемых для сохранения здоровья, однако в фольклорных текстах, повседневных и обрядовых практиках, этикетных нормах и правилах закреплены представления об условиях здоровой и продолжительной жизни.

Концептуальным принципом здоровьесбережения в традиционных обществах является согласование всей жизнедеятельности человека с природными ритмами: люди жили «по солнцу», вставая с его восходом и ложась спать с заходом; смена сезонных работ была связана с изменениями годовой солнечной активности.

Годовой календарный круг состоял из производственных циклов и праздничных дней, когда запрещалась любая или определенная работа, причем отказ от праздности, по народным представлениям, был чреват болезнями и стихийными бедствиями (Ильина 2008: 46). Соблюдение периодических запретов на работу имело, несмотря на религиозно-магическое обоснование, значение психосоматического характера. Календарные праздники с их торжественной обрядностью, развлечениями и сменой пищевого рациона завершали один вид работ и, давая возможность отдохнуть человеку физически, способствовали также психологической разгрузке.

На повседневном уровне также важным условием сохранения здоровья считалось чередование труда и отдыха, существенным компонентом которого был сон. С одной стороны, длительный сон расценивался как признак лени: «Долго будешь спать, до самой смерти будешь в долгу»; «Во время долгого сна молока-масла не прибавится» (Плесовский 1973: 72). С другой стороны, – полагали, что «выспавшийся человек любую работу сделает лучше», а сон после работы или долгого пути ставился выше еды: «Спящего ради еды не буди, на пользу не пойдёт».

Крепкое здоровье невозможно без полноценного питания: «На плохой пище скоро ноги протянешь»; «Суп и каша – две крепких ноги» и соблюдения этикетных норм: «Не спеши – в другое горло попадет»; «Не ешь жадно, ты ведь не собака» (Плесовский 1973: 72). Интересно, что в противовес широко распространенному стереотипу «полный человек – значит здоровый», существовало представление о том, что «сухощавый человек не стареет»; «сухощавому в поясницу не стрельнет»; «подсушенный хлеб плесень не берёт» (Ильина 2008: 49).

Режим питания оптимально учитывал природно-климатические особенности севера и производственные потребности крестьянина: приём пищи происходил три-четыре раза в день, зимой, в период относительной бездеятельности – два. Самым плотным был завтрак; каждый раз обязательно подавалось горячее блюдо. Традиционный рацион, включавший мясо, рыбу, зерно и мучные изделия, молочные продукты, в идеале был достаточно сбалансирован. Но показательно, что основной пищей, например, у русских слыли «хлеб да каша», у коми – мясо-рыба: выражения «йöв-яй вылыновны» ’на молоке-мясе жить’, «чериöн-яйöн овны» ’с рыбой-мясом жить’ означают сытую жизнь.

Своеобразны рацион и режим питания коми-ижемцев, занимавшихся оленеводством в тундрах крайнего Севера. Основой их питания при дефиците растительных и молочных продуктов являлись оленина и рыба, обеспечивающие организм необходимыми в экстремальных условиях белками и жирами, особое значение имело сыроядение, спасавшее от авитаминоза. При трехразовом приеме пищи самым обильным был ужин из мяса и рыбы, который готовили, обустраиваясь на ночлег; при первой же возможности кипятили чай – он активизировал обмен веществ, способствовал его нормализации и увеличению диуреза (Годовых и др. 2005: 142).

Независимо от обеспеченности населения основными продуктами питания, в пищу широко вводились дикорастущие травы и плоды, являвшиеся не только сезонными лакомствами, но и витаминными добавками, общеукрепляющими и профилактическими средствами. Исключительную роль ягоды и дикоросы играли в постные дни.

В народной культуре коми хорошо осознается, что здоровье не совместимо с алкоголем: «Водка силы глотает»; «Вина не извести, а вино человека доконает», «Пьяного любым ветром валит» (Плесовский 1973: 184–185). Традиционный алкогольный напиток сур, приготавливаемый из ржаного или ячменного солода, не отличался крепостью и употреблялся в особых праздничных и обрядовых ситуациях. Водка противопоставлялась пиву, как «чистому» напитку, ею за праздничным столом обносили гостей один раз и поили из маленькой рюмки: «потому что от пива только ноги слабеют, а от водки — и память, и ноги». Водкой угощали врачевателей, но злоупотребление ею знахарем, особенно в ночное время, считалось верным признаком обращения к нечистым духам (Ильина 2008:33; Мифология коми 1999: 140). Участившиеся с конца XIX в. факты злоупотребления спиртным осуждались и рассматривались как болезнь. Показательно, что пьющие люди, пытаясь оправдаться, объясняли пристрастие к спиртному воздействием шевы – духа, проникающего внутрь человека и вызывающего разного рода болезненные состояния. Поэтому их лечили традиционными средствами борьбы с шевой, вызывающими сильную рвоту (Ильина 1997: 69).

Большое значение придавалось личной и общественной гигиене: «В чистый дом никакая болезнь не зайдет»; «Чтобы не болеть, надо чисто жить». Ценились аккуратность, умение поддерживать чистоту в доме. Неопрятную хозяйку осуждали: «У неё в избе (посреди пола) только сохи да бороны не хватает, остальное всё есть».

Особую оздоровительно-гигиеническую роль играла баня. Обязательная субботняя баня в страдную пору дополнялась ежедневной, поскольку посещение парной снимало усталость и восстанавливало силы после тяжелого физического труда. Закаливающее значение имел обычай обливаться холодной водой или растираться снегом.

Детально была продумана и максимально защищала от неблагоприятного воздействия внешней среды традиционная одежда, особенно производственная: она не стесняла движений, согревала и защищала от воды и снега, помогала сохранять терморегуляцию организма в соответствии с разными физическими нагрузками, позволяла равномерно распределять по поверхности спины и позвоночнику значительный груз.

Во избежание заболеваний, вызванных физическим перенапряжением и травмами, соблюдали особую осторожность на сельскохозяйственных работах и промыслах. С ранних лет детей знакомили с оптимальными приемами труда, в первую очередь собственным примером и советами: «Как глаза бережешь, так же себя береги»; «Тяжелее себя не поднимай»; «Руки <твои> пока ещё не толще ваги» (вагой приподнимай бревно, а не руками). Сентенции облекались в более доходчивую форму с помощью иронии: «Бревно за серёдку не хватай, а то сломаешь»; «Если за черту выходишь, руки вытягиваются».

Особое внимание уделялось исправности и идеальной подготовке инструментов. Рукоятки орудий, веретёна должны быть гладкими, лезвия – отточенными: «Тупая коса поясницу ломает, острая – самосеком летает»; «Нож тупой – хозяин скупой»; «У него не руки пашут, а соха с бороной пляшут»; «Не то мука, что работы много, а то мука, что снаряженье убого». Уязвимые места на теле во время работы, особенно в холодный сезон, были защищены рабочими рукавицами, шерстяными напульсниками, поясами, меховыми шарфами, широкими кожаными поясами.

Традиционные этикетные нормы отражают понимание зависимости физиологического состояния человека от его психоэмоционального самочувствия. Хорошо осознавалось, что причиной заболевания может стать не только физическое воздействие, но и грубое слово, оскорбление, испуг: «Добрая беседа всегда хороша всему телу, а с дурными разговорами всегда плохо, всё болеешь». Ругань и сквернословие нередко воспринимались как ослепление и обращение к темным магическим средствам. Коми ёрсьыны ’проклинать, клясть’ и ёрччыны ’ругаться’ восходят к одному корню ёрны ’ослеплять, проклясть’, так же, как нимтысьны ’обзываться’, нимавны ’прославить’, но и ’ославить’, ним видзны ’пользоваться заговорами’ являются производными от ним ’имя, слава’. Показательно традиционное отношение к слову как к одному из сильнейших средств не только магического, но и физического воздействия на человека. Отсюда – обращение к оберегающим здоровье и имя заговорам, а также требование к соблюдению гигиены вербальной среды: «Плохого человеку не говори, землю обойдёт и по тебе слово твоё ударит».

Меры, предпринимаемые для охраны душевного покоя беременной женщины, показывают, что хорошо осознавалась связь между психологическим состоянием женщины и здоровьем будущего ребенка. Считалось, что добрым отношением к беременной сохраняется и её плод. В то же время, от нее требовалась встречная корректность, поскольку считалось, что грубость и вздорность скажутся на здоровье ребёнка.

Обращает на себя внимание направленность культурных норм на формирование позитивной личности, способной самостоятельно справляться с проблемами. В поговорках с осуждением говорится: «Не надо скрипеть подобно древоточцу»; «Скрипучее дерево весь век скрипит, а ноющий человек весь век хнычет» (Мишарина 2008: 96).

Особо следует отметить роль календарно-семейной обрядности, которая в традиционном обществе выполняла не только религиозные, но и социальные функции. Участие в ритуале помогало снять коллективное и индивидуальное напряжение: ритуальные смех, плач, выполнение обрядовых действий давали возможность активно выразить свои эмоции, как позитивные, так и негативные, пережить потрясения, изменения, почувствовать соучастие окружающих, что, безусловно, производило значительный психотерапевтический эффект.

Оценивая традиционные представления коми о возможности сохранения здоровья, необходимо понимать, что формирование этих установок происходило в обществе, в котором здоровье являлось важнейшей жизненной ценностью, имеющей гораздо более высокий социальный престиж, нежели в современном урбанистическом. Нынешняя система здоровьесбережения коми складывается в совершенно иных экономических и социальных условиях, когда на первое место выходят иные ценности, возрастают и изменяются нагрузки на организм человека, увеличиваются риски экологического, техногенного, психологического характера, и выстраивание здорового образа жизни по традиционному образцу возможно преимущественно на личностном уровне.