МИГРАЦИИ КАК СПОСОБ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ НАСЕЛЕНИЯ КРАЙНЕГО
СЕВЕРО-ВОСТОКА ЕВРОПЕЙСКОЙ ЧАСТИ РОССИИ В РАННЕМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
В археологии раннего Средневековья дискуссионной остается проблема происхождения и этнокультурной принадлежности носителей археологических культур таежной полосы северо-востока европейской части России. С одной стороны, отстаивается первенство эволюционного пути развития местных элементов культуры, с другой – аргументируется преобладание в местных культурах инородных компонентов, привнесенных путем миграций. Однако обе гипотезы не отрицают значительную роль в формировании и развитии вычегодско-печорских коллективов раннего Средневековья межрегиональных связей, с одной стороны, преемственных отношений субстрата и суперстрата – с другой.
Установлено, что на рубеже раннего железного века – Средневековья сложение новых культурных типов на пространстве европейского северо-востока проходило при взаимодействии местных и пришлых групп. Под термином «взаимодействие» понимается особый вид непосредственных отношений и связей, складывающихся, по меньшей мере, между двумя культурами, а также тех влияний, взаимных изменений, которые появляются в ходе этих отношений. Для бассейна Вычегды наиболее археологически выявленным для середины первого тысячелетия новой эры оказалось южное направление связей населения края. Здесь появляются могильники под насыпями и поселения с гребенчатой, шнуровой и гребенчато-шнуровой керамикой – памятники шойнатыйского культурного типа. Сформировавшись в восточной части бассейна Вычегды в результате смешения в основном местных позднегляденовских и привнесенных извне харинских этнокультурных традиций, они именно в таком двухкомпонентном виде впоследствии распространяются в таежное Припечорье.
Для населения таежной полосы Припечорья заметно проявляются северно-тундровый и восточно-нижнеобский векторы этнокультурных связей. В отличие от бассейна Вычегды, где гляденовские коллективы существуют до пятого века, на Печоре гляденовские традиции практически полностью были трансформированы к третьему или четвертому веку. Показателем изменений, произошедших на северо-восточной окраине гляденовской культурной общности, явилось сложение при участии одной из культур этой общности – пиджской, бичевницкого культурного типа с каннелированной глиняной посудой. В его материалах фиксируется продолжение общих для европейского северо-востока тенденций сближения с Западной Сибирью. Раннебичевницкие группы проникают в бассейн реки Вычегда, Большеземельскую тундру и Северное Прикамье, достигая устья реки Чусовая. К этому же времени, вероятно, можно отнести их распространение в восточное Приуралье – на реку Северная Сосьва и по долине реки Обь почти до ее устья.
Появление субарктических групп населения к югу от Полярного круга увязывается с ухудшением климата на рубеже суббореального и субатлантического периодов. На европейском северо-востоке происходит сдвиг ландшафтных зон в меридиональном направлении и расширение тундровой зоны; граница лесной растительности смещается на сто пятьдесят километров к югу от современной. Такое кардинальное изменение среды обитания является серьезной побудительной причиной для оттока части населения из Заполярья в более благоприятные для проживания южные районы Печорской низменности.
Принципиальным для понимания особенностей взаимодействия на этом этапе является то, что постепенное просачивание в гляденовский ареал Припечорья групп инородного населения происходило в течение длительного времени и в рамках примерно одного и того же, хотя и сокращающегося лесного ландшафта. Гляденовская керамика с каннелюрами на европейском северо-востоке появляется уже в конце третьего – втором веке до новой эры, что опосредованно указывает на вероятное начало этого затяжного по времени процесса. Не исключено, что на сложение раннебичевницкого керамического комплекса оказали влияние контакты с теми же северными группами западносибирского прасамодийского населения, которые приняли участие в формировании культуры предшествующего времени на Печоре. В то время, когда вычегодское позднегляденовское население испытывало существенные изменения в культуре из-за вхождения в его состав харинских групп, родственные коллективы пиджской археологической культуры таежного Припечорья начали контактировать с носителями кулайской культуры Зауралья.
К началу второй половины первого тысячелетия новой эры в регионе сложились новые археологические образования. Между Тиманом и Уралом продолжается развитие культуры типа Бичевник, ареал которой сократился до районов таежного Припечорья. К западу от Тимана на основе шойнатыйских формируются памятники ванвиздинского типа.
Основной территорией обитания ванвиздинского населения была средняя, в меньшей степени, верхняя и нижняя Вычегда. Отсюда они распространились в бассейн средней и верхней Мезени. Взаимодействие с нижнеобским и родственным ему печорским населением наложило свой отпечаток появлением на типичной ямочно-гребенчато-шнуровой ванвиздинской глиняной посуде узоров из различных фигурных штампов, мотива свисающих фестонов, отступающей техники орнаментации и утолщения края сосудов.
Не менее существенными для ванвиздинского населения являлись этнокультурные связи с коллективами Верхнего Прикамья. Через территорию ломоватовской культуры на среднюю Вычегду шло поступление вещей, относящихся к импорту из областей сасанидского Ирана и античного мира. Такие изделия найдены в поздней группе погребений Веслянского первого могильника, датируемых седьмым – началом восьмого века. В это же время на вычегодских и мезенских памятниках появляется керамика ломоватовско-ванвиздинского облика с многошнуровой орнаментацией тохтинского типа.
Прослежен и обратный процесс. В седьмом–восьмом веках новой эры начинается движение вычегодского населения в Прикамье, а миграции небольших групп ванвиздинцев в верхнее Прикамье продолжаются вплоть до конца ломоватовской культуры. Материалы раннего культурного слоя Подгорбуновского городища на реке Юг также отнесены к памятникам, близким поздневанвиздинским. Ванвиздинские материалы, датированные восьмым веком, зафиксированы в нижнем средневековом горизонте поселения Крыловское, в районе слияния рек Сухоны и Юга. Намечается тенденция к расселению или переселению ванвиздинских групп на земли, лежащие южнее и юго-западнее от бассейна Вычегды. В последней четверти первого тысячелетия новой эры они стали фактором постоянного или периодического присутствия не только на севере Прикамья, где начинают контактировать с продвигающимися сюда же позднеломоватовскими коллективами, но и в междуречье нижней Вычегды, Малой Северной Двины и Юга.
В то же время на территории Припечорья длительное взаимодействие различных по происхождению групп привело к тому, что здесь на керамике местного населения середина – вторая половина первого тысячелетия новой эры намного более явно, чем в вычегодско-мезенском регионе, наблюдается смешение признаков, имеющих различный генезис. По всей области расселения приуральских племен – между Уральскими горами, хребтом Пай-Хой и Тиманским кряжем на местной средневековой керамике выявлены элементы, выступающие в чистом виде или получившие преимущественное развитие в западносибирских культурах с гребенчато-фигурно-штамповой посудой, а в таежной полосе бассейна Печоры – также и в территориально близких приуральских и зауральских культурах с гребенчато-шнуровой орнаментацией керамики. Одновременно из числа поселений и жертвенных мест Печорского Приуралья выделяются памятники с бесспорно нижнеобской керамикой, что является фактом непосредственного проникновения обско-зауральских групп населения в южную часть бассейна Печоры. Свидетельством связей Припечорья и зауральского культурного круга является инвентарь печорских кладов, часть из которых относится к зауральскому кругу памятников или, по крайней мере, заметно отличается от классических образцов пермского звериного стиля, они неоднородны и несут зауральские черты.
По всей территории Печорского Приуралья известны изделия зауральского облика. Учитывая археологические источники предшествующих эпох, есть все основания ставить вопрос о том, что культурное пространство Печорского Приуралья с глубокой древности было неоднородным. В Припечорье обитало население, в археологических культурах которого продолжительное время сохранялись признаки как самодийских, так и финно-угорских народностей. Постоянно подпитываемый в основном зауральскими инфильтрациями местный этнокультурный компонент являлся составной и неотъемлемой принадлежностью этого региона европейского северо-востока с эпохи раннего металла. Формирование археологических культур таежной полосы Припечорья проходило на фоне многовековой трансформации этнокультурных традиций финно-пермского компонента печорского ананьинско-гляденовского и более древнего населения, дальнейшего развития близкородственного нижнеобскому местного культурного комплекса, при одновременном прямом проникновении коллективов из западносибирского ареала обитания.
Меньше данных о контактах позднебичевницких групп Ижмо-Печорского бассейна с заполярным населением. Пока известно не менее пяти поселений, небольшая доля керамики которых свидетельствует о проникновении коллективов субарктического региона северо-востока Европы в таежную зону Припечорья вплоть до шестьдесят третьей градуса северной широты.
Взаимодействие раннесредневекового населения таежного Припечорья с финно-пермскими коллективами Прикамья было менее интенсивным и имело иной характер – было ограничено отношениями, не затрагивающими основы культуры. Показательным примером непосредственных контактов печорского населения с прикамским являются находки позднебичевницкой керамики в районе Чусовского озера и на святилище у Белоусовского камня на реке Вишера в Северном Прикамье, где она датирована шестым–восьмым веками. На печорских памятниках представлены некоторые другие категории находок, прототипы которым в любом случае были выработаны вне ареала обитания населения печорской тайги и попадали на север, видимо, путем торгово-обменных операций. К ним относится часть инвентаря жертвенных мест и кладов, находки на поселениях, аналогии которым уходят в прикамский регион Приуралья. Кроме этого, через булгарских посредников по Камско-Волжскому торговому пути в Припечорье попадали серебряные сасанидские монеты и брактеаты с оттисками дирхемов саманидской чеканки, которые использовались североуральским населением в качестве украшений или культовых предметов.
Таким образом, серьезное влияние на особенности становления и развития локальных культур раннесредневекового населения в бассейнах рек Вычегды и Печоры оказали взаимодействия и связи коллективов, протекавшие в форме перманентно происходящих разнотипных миграций. Их можно рассматривать в качестве постоянной величины, действующей в территориальных рамках европейского северо-востока на протяжении длительного времени и даже отнести к одному из стержневых элементов системы жизнеобеспечения коллективов в районах северной, крайне северной тайги и тундровой зоны. Этнокультурные связи в эпоху раннего Средневековья между окружающим миром и населением Вычегодского и Печорского бассейна имели преимущественно однонаправленный характер и осуществлялись путем односторонней культурной трансмиссии. Для местного населения они носили больше характер заимствования и проявлялись в виде распространения объектов материальной культуры из районов с производящей экономикой, либо как культурные новации в области хозяйства, технологий и так далее, или были определены освоением новых территорий пришлым населением и их смешением с местными коллективами.
Постоянные миграционные подвижки привели в первом тысячелетии новой эры к радикальным изменениям в этнокультурной обстановке на северо-востоке Европы. Одним из результатов глубоких перемен явилось выраженное своеобразие раннесредневековых этнокультурных образований, которые можно определять как синкретические, то есть представлявшие собой единство неоднородных компонентов. Это было связано не только и не столько с исторически обусловленными событиями гуннского периода эпохи Великого переселения народов. Ситуация объективно была определена самим положением территории, которая оказалась зоной постоянных и длительных контактов групп угорского, самодийского и пермского населения. В числе предпосылок невысокого уровня культурной дифференциации социальных групп следует рассматривать и миграционную подвижность различного вида, а для печорского населения еще и дисперсный тип расселения и длительные сезонные широтные и меридиональные перекочевки. Подобные перемещения, связанные со сменностью географических поясов, находят аналогии в челночном типе миграций, реконструируемых для охотников на дикого северного оленя Северной Евразии. Этому способствовали также специфика географического положения территории обитания, особенности ее естественно-географической среды – выраженная зональность растительного покрова, перекрещивание двух зоогеографических границ, широтной – тундра–тайга и долготной – Европа–Сибирь, значительные климатические изменения и большая зональная мобильность на протяжении многих тысячелетий, сравнительно позднее формирование современной границы между тундрой и лесом. Возможно, следует отказаться от традиционно прямого отождествления культур региона с конкретными этносами. Известно, что элементы материальной культуры в той или иной степени обусловлены главным образом развитием производительных сил и особенностями природной среды, а также особенностями исторического развития и прочно не привязаны к этносу. Поэтому более плодотворно рассматривать их с точки зрения хозяйственно-культурных образований с эклектичным набором культуроопределяющих признаков.
Вторую четверть и середину первого тысячелетия новой эры для древнего населения Печорской и Вычегодской тайги можно считать переломным и особым этапом их истории. В формировании культурных особенностей подвижного охотничье-рыболовческого населения бассейна Вычегды, наряду с внешними инфильтрациями из западносибирского культурного ареала и бассейна реки Печора, существенную роль сыграла исторически обусловленная прямая инвазия инородных коллективов из Прикамья. В это же время для населения Печорского Приуралья, также с доминированием присваивающих форм деятельности, этнокультурные связи были обусловлены больше длительными внешними инфильтрационными процессами и внутрирегиональной культурной диффузией. Они были определены двумя основными факторами, непосредственным – негативными изменениями естественно-географической среды и опосредованным – далекими отголосками кризисных для многих народов событий эпохи Великого переселения народов. При непосредственном взаимодействии местных и пришлых групп к середине первого тысячелетия новой эры на европейском северо-востоке произошло сложение новых культурных типов – на Вычегде появляются памятники шойнатыйского типа, в таежной зоне бассейна Печоры – бичевницкого. Оба культурных типа явились продуктом межэтнического синтеза и последующей интеграции. Они образовались в результате процессов взаимовлияния и взаимопроникновения, происходивших на фоне трансформации подстилающих культурных традиций. До шестого века их носители сосуществовали и осуществляли тесные связи между собой в пределах почти одной и той же территории, за исключением тундровой окраины раннебичевницкого ареала.
На этапе относительной стабилизации этнокультурной обстановки в таежной полосе европейского северо-востока основное направление этнокультурных связей вычегодско-печорского населения продолжает оставаться прежним – южное и восточное. Слабее проявляют себя контакты с коллективами заполярных областей. Этнокультурные связи местных коллективов в большей степени сводились, видимо, к сосуществованию и тем или иным формам контактов между собой и соседствующими культурами. Судя по документирующим этот период археологическим источникам, вплоть до конца первого тысячелетия новой эры эти контакты не оказывали существенного влияния на сложившийся этнокультурный облик и хозяйственную специфику местных коллективов, а перемещения в границах освоенных территорий соответствовали внутриэтническому типу миграций.
Создание сайтов