21.04.2021 08:00
Имя выдающегося геолога Георгия Александровича Чернова очень тесно связано с историей Республики Коми. В 1930 году он открыл Воркутинское угольное месторождение. Однако мы, жители Усинска, обязаны чтить память этого великого учёного не только поэтому. Г.А. Чернов является Первооткрывателм Усинского нефтяного месторождения. Именно он впервые заговорил о больших залежах нефти в нашем районе. Долгое время к его мнению не прислушивались, более того, защищая идею перспективности усинской нефти, Георгий Чернов подвергался настоящим гонениям. Тем не менее, ему удалось доказать свою правоту.
В 1939 году Северное геологическое управление приступило к работам по геологической съёмке Большеземельской тундры. Руководителем отряда, направленного на Колву, был назначен молодой, но уже известный, геолог Георгий Чернов – сын выдающегося учёного Александра Александровича Чернова. Больших результатов экспедиция в тот год не дала: на самой Колве и её правом притоке Харьяге были обнаружены лишь четвертичные отложения, а на левом притоке Колвы – Возее – источники горючих сланцев. Значительно важнее оказались сведения, полученные Черновым от местного охотника Ивана Прохоровича Кожевина (Чернов возвращался в это время в Архангельск через Нарьян-Мар из экспедиции на Колву). Последний принёс в Нарьян-Марский окружной исполком образцы известняков, пропитанных битумом, из коренных выходов на мысе Синькин Нос в Хайпудырской губе Печорского моря и сообщил, что отбил их от скалистого утёса вблизи рыбацкого посёлка.
«А дальше Кожевин стал уверенно рассказывать о том, что в скалах высотой до шести метров имеются гнезда, заполненные битумом, и что местные охотники смолят им лодки! Это известие Кожевина явилось для меня в некотором смысле знамением, так как последующие работы по выявлению перспективных площадей Большеземельской тундры привели меня именно сюда, на берег Колвы, где сейчас стоит город нефтяников Усинск», – рассказывал геолог.
С наступлением нового геологического сезона Г.А. Чернов вновь отправился «в поле» и выявил важные свидетельства присутствия нефти в Большеземельской тундре. Полужидкие асфальтиты, а также сильная битуминозность девонских и нижнекаменноугольных отложений наблюдались по всему побережью Хайпудырской губы, на Синькином Носу и на р. Талате. Ожидания геолога оправдались.
Тем не менее нефтепроявления на поверхности не всегда связаны с промышленным месторождением на глубине. Видимо исходя из этой предпосылки, Северное геологическое управление прервало исследовательские работы в Заполярье.
Но Г. Чернов был уверен в перспективности этого района. Отстаивая свои позиции, он при поддержке известного геолога-нефтяника В.М. Сенюкова обратился за помощью к наркому нефтяной промышленности Н.К. Байбакову. Но началась война...
И всё же Георгий Чернов в 1941 году был направлен в Большеземельскую тундру на реку Большую Роговую и притоки Коротаихи. Здесь, в бассейне р. Коротаихи, учёным были отрыты соляные источники, аналогичные водам нефтяных месторождений Второго Баку. Это стало большой удачей для геолога.
После войны исследования, связанные с перспективами нефтегазоносности Большеземельской тундры, были продолжены. Большую помощь в их организации оказал В.М. Сенюков, возглавлявший в то время Московский филиал ВНИГРИ (Всероссийский нефтяной научно-исследовательский геологоразведочный институт). Центральную роль в поисках нефти на Крайнем Севере снова играет Г.А. Чернов. В 1947 году он отправляется на побережье Баренцева моря. После обследования всех рек от Нарьян-Мара до Хайпудырской губы стало ясно: практически вся эта часть тундры покрыта плащом четвертичных отложений (коренные выходы в данном районе найдены не были). Далее работы перемещаются к востоку.
Собранный за эти годы материал позволил с ещё большей уверенностью утверждать, что территория Большеземельской тундры высокоперспективна в отношении нефтегазоносности.
Но в 1950 году положение резко изменилось: работы, проводимые Московским филиалом ВНИГРИ в Большеземельской тундре, были неожиданно прекращены (В.М. Сенюков в то время уже не был директором Московского филиала ВНИГРИ). Ухтинские разведчики, с 1929 года осуществлявшие поиски углеводородного сырья на Тимане, остались «глухи» к известиям о новом нефтегазоносном районе и наотрез отказались вести разведку в Большеземельской тундре.
И всё же геолог Чернов не отступил. В 1953 году, обработав материалы, собранные в течение нескольких последних лет, учёный составил подробный план дальнейших комплексных геологоразведочных и геофизических работ на территории Большеземельской тундры. В документе он отметил места, наиболее подходящие для глубокого или опорного бурения: в окрестностях Нарьян-Мара, в низовьях рек Колвы и Чёрной. Проект был одобрен учёным советом Московского филиала ВНИГРИ и Министерством нефтепрома, однако реализация его началась не сразу.
«Уже на ранней стадии изучения Печорского края возникли два резко противоположных мнения на перспективу отдельных его районов и областей. Наличие нефти на реке Ухте создавало представление, что нефть залегает в недрах близлежащей территории, и в частности, на Тимане, а геологические исследования указывали, что наиболее крупные месторождения нефти и газа залегают ближе к Предуральскому прогибу, то есть значительно восточнее платформенной части Тимана. Разумеется, это мнение высказывало меньшинство геологов. Зато первое поддерживало большинство. Началась упорная борьба сторонников разных мнений», – вспоминал Г.А. Чернова
Доказывая свою правоту, Г.А. Чернову пришлось преодолеть множество преград, пройти через оскорбления, унижения, клевету. Уверенный в том, что открытие в Большеземельской тундре большой нефти принесёт стране огромные прибыли, Георгий Александрович обивал пороги кабинетов высокопоставленных чиновников. Среди тех, к кому обращался Чернов, были Н.С. Хрущёв, министр нефтяной промышленности СССР Н.К. Байбаков, инструктор ЦК КПСС Н.В. Грозов, председатель Совмина Г.М. Маленков.
Лагерь Г. Чернова в тундре. 1958 г.
В конце концов, многолетняя борьба за нефть Большеземельской тундры, как Г.А. Чернов сам назвал этот период своей жизни и деятельности, увенчалась блестящими открытиями: газ в Нарьян-Маре, залежи нефти в районе Колвы и Харьяги, в устье реки Чёрная и на побережье Баренцева моря.
Каким же образом был оценён вклад Г. Чернова в открытие нефтяных месторождений Тимано-Печоры? Вот он как рассказывал об этом:
«Ещё в 1968 году на моё заявление в Министерство геологии СССП я получил ответ от Председателя комиссии по делам первооткрывателей Ю. Голуба, в котором говорилось: «По вопросу Вашего отношения к открытию нефтяных месторождений Большеземельской тундры сообщаем: своими работами, обосновывающими перспективы нефтегазоносности Большезмельской тундры, Вы в значительной степени способствовали организации геолого-поисковых работ в этих районах. Будучи начальником Большеземельской партии по оценке нефтегазоносности, организованной во исполнение приказа Министра нефтяной промышленности от 28 июня 1952 г. № 1035, Вы положили начало деятельному изучению Большеземельской тундры. В дальнейшем, когда коллектив геологов Ухтинского геологического управления развернул широкие поисковые работы на нефть и газ и глубокое бурение, Вы принимали участие в разработке наиболее перспективных направлений, чем, несомненно, способствовали открытию Усинского месторождения на Колвинском валу. Согласно Инструкции «О порядке применения положения о государственных денежных вознаграждениях за открытие месторождений полезных ископаемых, имеющих промышленное значение», денежное вознаграждение выплачивается за открытие месторождений, запасы которых утверждены ГКЗ. После утверждения ГКЗ запасов Усинского месторождения нефти Комиссия по делам первооткрывателей Ухтинского геологического управления и Министерства геологии РСФСР учтут Ваше участие».
А далее произошла очень странная ситуация. Ухтинские геологи из списка первооткрывателей на денежное вознаграждение фамилию Г.А. Чернова вычеркнули. Правда, в самом Министерстве геологии СССР истина восторжествовала: в 1976 году коллегия Министерства Геологии СССР признала Георгия Александровича одним из первооткрывателей уникального Усинского нефтяного месторождения. Г. Чернову был вручён нагрудный знак «Первооткрыватель месторождения». А почтовым переводом он получил материальное «признание» своей заслуги – премию в размере… 4 рубля 80 копеек.
Как же увековечили память о геологе, открывшем Усинское нефтяное месторождение, в Усинске? В честь него названа улица в Пионерном, где стоят пять старых двухэтажных домов. И всё. Нет в городе памятника великому геологу, не назван в честь него ни один социальный объект. Даже в числе Почётных граждан Усинска нет имени Георгия Александровича Чернова.
Г.А. Чернов на одном из торжественных мероприятий в Усинске.
По материалам книги Александра и Надежды Машковых "Усинск: от рассвета до расцвета"
ДРУГИЕ НОВОСТИ ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ
Комментарии
Комментариев пока нет
Создание сайтов