01.03.2016 02:06
МОЁ ПРИШЕСТВИЕ НА БЕРЕГА УСЫ
На Севере к этому времени я уже прожила два года, с 1972 по 1974 гг., в посёлке Нижняя Омра Троицко-Печорского района, училась в 9-10 классах. Потом поступила в московский нефтяной институт, и в начале второго семестра пренеприятное известие: наша семья переехала из Нижней в какой-то там Усинск... Жаль, Нижнюю Омру я очень полюбила. Но делать нечего, и вот весной, на майские праздники 1975 года, я двинула на Крайний Север!
Прибыв поездом в Печору, утречком позвонила Илье Антоновичу Фролову (до сих пор помню!), кем-то он там работал от УБР-2, где трудились и мои родители, и он загрузил меня в... вертолёт!
Разумеется, впечатлений от первого полёта на вертушке (на самолётах я много летала) была масса. И знаменитые вертолётные тряска и шум, и нутро машины, не замаскированное какими-нибудь панелями, и пилоты, которых видно через приоткрытую дверь... Ой-ёй, было потом о чём рассказывать девчонкам, в жизни они такого не видели в своей Москве!
Да, отвлеклась. Итак – аэропорт «Усинск»! Маленький барак синего цвета в нынешней Парме, просторное пустое песчаное пространство, окаймлённое чахлыми ёлками. Под ногами – густое месиво, которое надо преодолеть пешком. Н-да... И мама ворчит: «Так и знала, что ты будешь в этих штанах». А как же?!
Любимые финские кримпленовые, малиновые, клёш от бедра. И туфли на каблуках! Чемодан маме в руки, изящно подобрала штанины – ах, русская барышня! – и вперёд, на штурм глубокой колеи к дому № 10 по улице Аэродромной тогдашнего Усинска (правда, пока посёлка, причём Печорского района).
НАЧАЛО
Какой же симпатичной была тогда нынешняя Парма... Новые коттеджи, ещё не облезлые балки, чисто и аккуратно. И много народа. Добродушного, молодого, весёлого...
Летом – удивление: так тепло, что купаемся в глубокой Усе, вот так Крайний Север! И открытие: болотца с мшаными кочками. Кочки-то как ворсистый ковёр, а по нему вышивка гладью: тонкие нити веточек клюквы и морошковые листики звездой; и крупное букле игл и соцветий багульника; и над ними свисают кисти макраме – древний мох с еловых стволов.
Наступила зима. Москвички потом только рты открывали, когда я им пыталась, размахивая руками, живописать сполохи размахом больше чем в полнеба и окраской больше чем в полрадуги. И бисер замёрзших на ворсинках меха пим капелек воды – замёрзших, пока набиралось ведро воды из водовозки при морозе ниже 30°С.
И вот этой-то зимой, в феврале 76-го, я впервые увидела то, что потом стало городом Усинском – и скучное, доложу я вам, было зрелище: среди снежных дюн и барханов несколько серых деревянных бараков. И всё. Вот тебе и посёлок Пионерный. И рейсовый ПАЗик так и именовался: «Усинск – Пионерный».
Поскольку ничего интересного не было увидено, следующий сезон как-то обошёлся без поездок в Пионерный.
ПОКА ПОСЁЛОК
Третий сезон начался в апреле 77-го переездом на улицу Парковую, 11. Сама-то улица ею почти не была – домов раз-два и обчёлся, это по нечётной стороне. А вот противоположная – это было Нечто! Незабвенная, милая – кусочек леса – Нахаловка...
Нынешние обитатели, особенно молодёжь престижных 9-этажек 112 серии между Парковой и Комсомольской вряд ли знают, что до середины 80-х территория в районе нынешнего Дома быта была болотцем с кочками и багульником. Там, где сейчас расположен «Норд Хаус» и дворы в сторону милиции, было сухо, росли не особо высокие, но достаточно пышные ёлки, а под ними стояли маленькие домики. Между домиками, во мху, вились тропинки, и посередине стоял живописный колодец.
А представьте зимнюю морозную и лунную ночь: снег залит ярким мертвенным светом, несколько немигающих звёзд украшают еловые верхушки; резко очерченные на фоне снега, но всё равно невнятных форм из-за тени елей, дома, низенькие из-за сугробов; редкие окна желты своим светом – но он слишком слаб, и голубизну снега не оживляет; из труб вьётся дымок – он беловатый, а потому хорошо виден на фоне неба... и тишина.
Нечто пасторально-космическое, дерущее мурашками тело и совершенно не забываемое душой.
Однако вернёмся в 1977 год.
Несколько пятиэтажек, последняя в ряду – № 11. И в её дворе, и дальше по улице заложены следующие дома: на одном уже монтаж этажей, другой только получает основание путём забивания свай. Ох уж эти сваебойки! Под их мерное «бух-ум», от которого дребезжали стёкла и сотрясалась земля, прошло несколько лет, в течение которых я – приезжая на каникулы с периодичностью раз в полгода – отмечала: ага, этот дом – уже под крышей; на том, слава тебе, господи, сваебойный этап пройден. Ну вот, здрасьте, по соседству с ним – начинается по новой!
ГОСТИ С КУБАНИ
А тогда, в 77-м, летом нагрянули гости с Кубани: тётка с мужем и детьми. Наблюдение за их впечатлениями от Севера – это отдельная песня, вернее, баллада!
Первое – глубокая задумчивость при созерцании белой ночи. Второе – онемение и восторг в глазах при виде косогора в лесу, покрытого мхом и усеянного крепкими яркими подосиновиками. Потом тётка, как наседка, приседала над ними, растопыривая руки, и вопила: «Моё!!!», а дядька отвечал: «Фигу!». Третье – двоюродная сестра, сидящая на коленях во мху среди черничных и голубичных кустов, и обеими руками, конвейером, отправляющая в рот ягоды. Причём руки-то как мелькали... И, как апофеоз лесных походов, процесс зажаривания грибов... на балконе, на костре между сложенных кирпичей. А что – газ ещё не был подведён, и куда-то пропало электричество – не пропадать же грибам, и нам с голоду!
Был, правда, и неудачный поход. Пошли мы целой толпой, с вёдрами, бодро промаршировали мимо строителей на 15-м доме, и двинули через болотце, что было на месте стадиона. И что-то болото больно большим оказалось, и берёзки за ним чахлыми... Короче, добыча составила едва десяток блёклых подберёзовиков. А обратно-то идти вот так, порожняком, мимо строителей, стыдно! Тётка решительно молвила: «Завуалируем!», составила вёдра одно в одно, в верхнее сложила платки с наших голов, а сверху грибочки – вроде их много-много. Что уж там подумали о нас строители – тайна.
ЗАБАВЫ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ
А вот на месте милиции и соседних гаражей было сухое ровное редколесье, в основном берёзы, мох и карликовые берёзки. Сие живописное место впоследствии именовалось – ресторан «Пенёк». Почему? А потому, что до него было рукой подать от магазина – этот синенький домик около пожарки, в нём магазин «Тиман» до сих пор жив! – от магазина под кодовым названием «Огуречный»! Вообще-то это был винно-водочный, долгое время – единственный (!) в Усинске. А тропинки, вьющиеся через Нахаловку, вели, правильно, тоже к нему. А ещё в его сторону были проложены трапики – деревянные мостки-тротуар через болотце. И именовались они – что было, то было – Дорогой жизни.
Вот наш весёлый северный народ подгребал к «Огуречному» через Нахаловку, отоваривался – и прямиком в «Пенёк»! А что – сидишь на пне, на свежем воздухе... красота!
Я пыталась выяснить: с чего «Огуречный»-то?! А с того, что к водке какая первейшая закуска? Правильно, огурец.
Но, между прочим, к 80-му году появился симпатичный ресторан «Уса». Зачем он сейчас «Аргус», непонятно.
А вот Пионерный в это время процветал! Дома ещё не облезли и не покосились, и всё было там: военкомат, милиция, клуб-кинотеатр, продмаг и промтоварный. И самые первые детсад и школа (там сейчас базируется политехникум). Заканчивался посёлок роскошным голубичником, ныне мирно покоящимся под больничным городком.
ДОРОЖНЫЕ НЮАНСЫ
Ещё интересно вспоминать способы выезда из нашего медвежьего угла – железной дороги-то не было! И по реке на «Заре» – ощущение езды на «козлике» по ухабистой дороге, но с дивным пейзажем за окном и без (!) пыли. И благословенные «кукурузники» АН-2 – ох, они тогда резво порхали между Усинском и Печорой! А там уже – знаменитый, воспетый анекдотом, поезд № 22 Воркута – Москва. Ну и, разумеется, по мере возможности, вертолёты – тогда они постоянно работали на грузах. Ох, мы с сестрой и попыхтели летом 76-го, пока загрузились в «шестёрку» (МИ-6) – он стоял с работающим двигателем. Ветер с песком от лопастей, режущие ухо и отдающиеся в груди свист и клохтанье мотора – и мы, пригнувшись, тащим практически волоком нашего рыжего колли, который упирается всеми четырьмя... Зато в поезде ехали великолепно – воркутинцы приняли нас как своих!
Ах да, вы не в курсе: это сейчас попасть в один вагон с вахтовиками – целая трагедия, а раньше ой как не хотелось в вагон к тем, кто от Воркуты до Печоры... короче, уже дошёл до кондиции.
ГУДЕЛИ ОТ ДУШИ
Да, гудели в те времена славно. От души. Именно от души – не было такой злобности и убогости, как нынче. Да и что сейчас, когда кругом полна коробушка всевозможных бутылок и банок – интерес уже проявляется сугубо в количестве... А вот в 80-м году – представляете, пива-то в городе не было. То есть вообще! И вот 8 мая наше предприятие организовывает пикник: на своём автобусе выезжаем в лес и на природе, при хорошей погоде и домашней закуске, с большим смаком выпиваются... два бочонка пива, завезённого вертолётом из Печоры! Тут уж наслаждения от напитка гораздо больше, если он пьётся раз в год, да и то по заказу.
И кстати, о погоде: не вру, 8 мая и снег был хорошо растаявшим, и мы без курток. Тогда она всё-таки была лучше. Но это уже другая песня.
2009 год
ДРУГИЕ НОВОСТИ ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ
Создание сайтов